Художники полярного жанра (Рубан Игорь Павлович)

Родился в 1912 году. Художник - живописец и график. В годы предвоенных пятилеток создал несколько значительных полотен о великих стройках социализма. С 1944 года работает в Арктике. Участник многих морских ледовых плаваний, воздушных экспедиций в высокие широты. Во время 2-й Антарктической экспедиции участвовал в саннотракторном походе в глубь шестого материка. Один из наиболее ярких представителей полярного жанра. Автор публицистических очерковых книг "Севернее Чукотки", "Без темных очков" и других. Почетный полярник, действительный член Географического общества Союза ССР, заслуженный работник культуры РСФСР.

Художники полярного жанра

Действенность изобразительного искусства определяется многообразием его содержания. Принося людям радость общения с красотой окружа-ющего мира, обогащая их сознание новыми мыслями, оно одновременно является летописцем как своего времени, так и прошедших веков.

Художественная летопись жизни человеческого общества столь богата и разнообразна, что ее пришлось разделить на множество областей, называемых жанром. Все они: портретный, исторический, маринистический, батальный и другие - не могут, конечно, рассматриваться как совершенно самостоятельно существующие. Между ними нельзя провести четкой границы еще и потому, что часто многие элементы одного присутствуют в произведениях другого.

Жизнь, развиваясь и усложняясь, порождает новые жанры в искусстве. Так, около ста лет тому назад появился полярный жанр. В первые годы своего возникновения он еще не оформился полностью, его родоначальники были крайне малочисленны, и создаваемое ими направление на первых порах рассматривалось как их личное творческое увлечение, говорящее о чем-то новом, необычном. В чем же специфика этого жанра и особенности жизни, его породившие?

Как пруд или лесная речка в изображении художника не могут претендовать на звание "марины", так северные окраины нашей страны по своей природе далеки от Арктики и ее высоких широт.

Берега, омываемые морями Ледовитого океана, его острова, ледовый панцирь, окружающий Северный и Южный полюсы, недавно ставшие доступными современному человеку, не имеют аналогов на земном шаре. Всем известны такие явления, как полярная ночь, незаходящее солнце, северное сияние, но мало кто представляет себе, как выглядит этот пейзаж в то или иное время года. Даже тогда, когда нет экзотического освещения и не бушуют полярные стихии, он настолько непохож на природу, привычную жителям средней полосы, что часто изображенный с предельной достоверностью вызывает у зрителей сомнения в правдоподобии.

Художнику же, посвятившему свое творчество арктической природе, приходится буквально начинать учиться заново, пересматривать многие законы построения пейзажа. Нелегко ему передать глубину пространства при абсолютной прозрачности воздуха (когда нет спасительной дымки средних широт, вуалирующей задний план), а также извлечь из обычного красочного регистра палитры невероятную чистоту цвета и светосилу. Решение этих и подобных им задач, как оно ни трудно, не является главным в "полярной школе" живописи. Сложнее всего художнику найти в своем творчестве ту интонацию, которая бы сделала убедительными все необычайные особенности арктической природы. Зрителю надо понять мир, невиданный им никогда прежде, и только доверие к картине убедит зрителя в том, что художник отнюдь не намерен удивлять кого-либо своими выдумками.

Можно написать целую книгу о необычности обычного в Арктике и Антарктике. Но думаю, и сказанного уже достаточно, чтобы понять, что пейзажи этих краев занимают особое место.

Точно так же специфична и жизнь полярника, протекающая в непрерывном преодолении суровой природы высоких широт, что отражается как в работе, так и в быту. И даже тогда, когда достижения современной науки и техники дают полярнику все возможное, за кадром всегда стоит снежная пустыня. И если зритель не чувствует присутствия этого "действующего лица" в произведении художника, то оно лишено весомости, убедительности.

Определяя полярный жанр, художники отводят особое, только ему присущее место среди других жанров. Будь то ледокол, проводящий караван сквозь арктические льды, санно-тракторный поезд, идущий при минус семидесяти градусах в снегах Антарктиды, веселый перекур в балке этого поезда или работа ученых на дрейфующих льдах, - все это обычные страницы из тысячи им подобных в полярной летописи, которую пишут художники.

Летопись эта насчитывает уже несколько глав: от первой, называвшей Арктику страной холодного ужаса, до Арктики сегодняшнего дня, оснащенной атомоходами и новейшими средствами связи.

Изменения, происшедшие на этом пути, отмечаются не только техническими и научными достижениями, но и эволюцией нашего восприятия природы высоких широт. Многие художники целиком посвятили себя этому жанру, другие отдали ему значительную часть своей жизни.

Основоположником полярного жанра по праву следует считать Александра Александровича Борисова, уроженца Архангельской губернии, ученика Архипа Ивановича Куинджи. Борисов был не только выдающимся художником, но и человеком огромной энергии, полностью направившим ее на изучение Крайнего Севера. В те годы (конец XIX столетия) Крайний Север был гиблым местом, в лучшем случае пригодным для ссылки, и поддержку царского правительства для его изучения получить было невозможно. Но Борисова это не остановило. Он писал: "Крайний Север с его мрачной, но мощной и таинственной природой, с его вечными льдами и почти бессменной ночью всегда привлекал меня к себе. Северянин по душе и по рождению, я всю жизнь с ранней юности только и мечтал о том, чтобы отправиться туда, вверх, за пределы Архангельской губернии".

Работа художника на Севере требовала от него жизненной закалки и организаторских способностей. Выступая как исследователь, географ и этнограф, Борисов, берясь за кисть, переносит мироощущение в свои произведения. В них Север предстает красивым, но жестоким, а человек в его просторах - одиноким и бессильным.

Борисов был первым художником, который проник далеко на Север и обосновался там. Александр Александрович построил на Новой Земле дом, в котором долгое время жил и работал. Художник сам организовывал маленькие экспедиции на остров Вайгач и Новую Землю с собственными транспортными средствами и базами, на себе испытывал все опасности и трудности полярных исследований.

Выставки картин Борисова путешествовали из страны в страну. Его картина "В стране смерти", удостоенная на Всемирной выставке Большой Золотой медали, и другие его произведения, теперь извлеченные из музейных запасников, по-прежнему волнуют зрителя. Чем больше знакомишься с творчеством Борисова, тем яснее понимаешь, что оно было для него средством борьбы наравне с его статьями и публичными выступлениями. Хоть и холодно, и пустынно, и страшно на Севере, а, глядя на его картины, испытываешь беспокойное желание жить и действовать в условиях суровой природы.

На ближайший Север, в район полярного круга, в те же годы ездили многие замечательные русские художники: В. Серов, К. Коровин, А. Рылов, И. Шишкин, С. Маковский... Однако для них эти поездки стали лишь более или менее яркими эпизодами. Они не определили их творческого пути, не увлекли их дальше Ближнего Севера.

По стопам А. А. Борисова пошли немногие. Только такие, как Николай Васильевич Пинегин, продолжали дело художественного изучения и освоения Севера. Еще будучи студентом, он уже предпринимает поездки на Север. Он пишет на Белом море, на Мурмане, а в 1910 году уже едет на Новую Землю, где знакомится с Г. Я. Седовым. Позднее, связав свою жизнь и работу с Арктикой, он по приглашению Седова участвует в трагической экспедиции на "Святом Фоке".

Пинегин - художник иного склада, чем Борисов. Его творчество было интимно и часто лишено большого монументального обобщения. Не стремясь слить свои переживания в единый картинный образ, который бы полно и емко выразил видение природы, сложившееся за долгие месяцы и годы работы в Арктике, Пинегин любовно и подробно рассказывает в своих этюдах о всех впечатлениях. Во многих его этюдах есть нечто от дневника.

Чтобы почувствовать пинегинский Север, нужно видеть не одну и не две его картины, а окружить себя ими. Живопись Николая Васильевича не яркая, но очень тонкая по краскам. Работы Пинегина говорят о том, что даже те, кто видел Арктику безжалостной, изменили свое к ней отношение после первых успехов наступления на нее людей нашего времени.

Почти одновременно с Пинегиным начал работать Степан Григорьевич Писахов. Он вошел в наше искусство не только как художник, но и как автор сказок. Может быть, поэтому его пейзажи напоены лирической грустью, и в этом же лежит разгадка легкости, с которой зритель, не страшась суровости полярной природы, примиряется с ней. Художественное наследие Писахова лишено монументальных произведений. Оно остается камерным, подкупая редкой простотой и искренностью, перенося нас на Пинегу, Новую Землю, Белое море и в Ледовитый океан. Известно много и тематических его работ: "Первая зимовка Седова", "Мат. Шар" и серия "Советский Север".

Среди художников, начавших свою творческую деятельность после Октябрьской революции, следует отметить Алексея Васильевича Казакова. Он оставил богатое пейзажное наследие. Особенно интересны его картины "Летняя ночь на Новой Земле", "Баренцево море", "Рассказ о романтике Севера". Казаков воспевает в своих произведениях уже другое видение природы. В них природа не чужая, не враждебная человеку, а воспринимается как его естественное окружение.

Это было время, когда весь советский народ хотел знать о героических дрейфах, открытиях и исследованиях новых земель, о сквозных плаваниях по Северному пути, о перелетах полярной авиации. Для этого периода полярного жанра характерно малое количество произведений на бытовые темы. Видимо, быстрое чередование событий не позволяло художникам остановить свое внимание на каком-нибудь одном из них.

Добросовестное следование природе и любовное развитие высмотренных у нее мотивов помогли Казакову сохранить свое лицо и тогда, когда полярной тематикой занялись такие мастера, как Н. Е. Бубнов, Ф. П. Решетников, М. Г. Платунов и другие, роль которых в эмоциональной перестройке полярного жанра несомненна.

Следует отметить также К. Н. Редько, стремившегося выразить красоту и "огромность" полярного мира несколько символическими обобщениями. Его творчество, на первый взгляд далекое от реалистического восприятия в обычном смысле этого слова, базируется на внимательном изучении западных районов Крайнего Севера, где он работал в тот период своей жизни. В нем как бы пересекались вдумчивое, несколько экзальтированное отношение к окружающей природе и захватившее в то время многих художников стремление найти новый изобразительный язык, избегающий мелочной конкретности. Они хотели возвести темы своих произведений в категорию самодовлеющего образа. Это увлечение 20-х годов, на длительный период захватившее многих художников, для полярного жанра осталось просто эпизодом, связанным с именем Редько.

Особого внимания заслуживают работы художников (живопись, рисунок), вышедших из глубин народов Севера. Совершенно иные по своему языку и художественной форме, часто близкие к примитивам, эти полотна несут в себе радость созерцания родной природы. В них и любовь к своей родине, и гордость получившего свободу человека. Недаром картины К. Панкова и других художников, учившихся в Институте народов Севера, были удостоены на выставке 1937 года в Париже Большой Золотой медали.

Наделенный большим талантом художника, ненец Тыко-Вылка, будучи современником А. Борисова и Н. Пинегина, в известной степени созвучен им. Его работы, с особой силой отразившие тяжелое положение ненецкого народа, погрязшего в нужде и бесправии, лишены оптимизма. Зато такой оптимизм характерен для творчества художников-ненцев XX века.

После Великой Отечественной войны на Север пришло молодое поколение художников, и это совпало с новым пониманием природы Арктики, а позднее и Антарктиды. Темы труда, быта, портреты заняли ведущее место в творчестве живописцев-графиков. В большей степени претерпел изменение пейзаж. Он опять зазвучал как сценическая площадка, только теперь на ней разворачивались стройки, научные открытия, новая жизнь народов Севера. Иными словами, ведущее место героя картины природа уступает теперь жанровому сюжету. Даже так называемый "чистый пейзаж" в подавляющем большинстве произведений не обходится без показа деятельности человека.

Лучше всего понять происшедшие изменения в тематическом строе полярного жанра можно, изучая творчество современных художников.

Серафим Леонидович Фролов, выпускник Московского института имени В. И. Сурикова, написал свою дипломную работу по наблюдениям во время поездки по Северному морскому пути. Это положило начало увлечению Заполярьем, не оставлявшему художника до конца дней.

Картины "Геологи", "К больному" сразу поставили Фролова в ряды ведущих молодых художников. Неутомимый путешественник, он работал и на Курилах, и на Камчатке, неизменно заканчивая свои поездки на Чукотке. Жизнеутверждающие картины Фролова заняли достойное место в музеях нашей страны. Прирожденный жанрист, он всегда и везде - в тундре, на палубе судна, в чукотском поселке - писал окружающую его жизнь людей. Они у него никогда не позируют, а всегда заняты своим делом, будто подсмотрены. В стремлении сохранить жизненную правду художник в своих ранних работах бывал порой излишне стенографичен, но позднее, часто ломая композицию, безжалостно их переделывал. Долго работая над картиной "Товарищи", он подошел в ней к решению большого образа. Последняя его работа "Чукотские дети" и огромное количество портретов и этюдов, несомненно, также со временем станут достоянием музеев. Ранняя смерть (в 1971 году) не дала возможности С. Л. Фролову написать задуманные картины; в них, по его словам, должны были получить развитие темы, которые можно озаглавить: "Сегодня нашей Арктики".

Значимость произведений в истории искусства определяют не только талант и мастерство художника, но и его понимание темы и верное в нее проникновение. Искусство Фролова полностью отвечает этим требованиям. Стоя перед его полотнами, мы чувствуем себя среди очень верно переданной полярной природы вместе с самыми обычными, населяющими ее сегодня людьми. Чукча-моторист, судовой врач, учительница, чукотские дети - все они захватывают нас.

Мы уже не зрители, а участники общего большого дела созидания, перестройки полярного края. В работах С. Л. Фролова Заполярье - не место действия обреченных фанатиков, романтиков, идущих дорогами героев, а край, где люди живут и трудятся так же, как и во многих других местах Родины, верные своему долгу.

Вместе с Серафимом Фроловым начинали свою работу в полярном жанре и его брат Юрий Фролов, и Виталий Давыдов, и владивостокский художник Иван Рыбачук, и ряд других. Эта группа художников, любя и развивая тему пейзажа, выступает на выставках с картинами о жизни и труде полярников и народов Севера. Каждый из них давно определился как зрелый мастер со своим творческим лицом и отношением к искусству, оставаясь верным теме нашей современной Арктики.

Иной подход к решению этой темы у Андрея Яковлева, окончившего Художественный институт имени И. Е. Репина в Ленинграде. Отличный рисовальщик, он использует цвет в помощь рисунку, не давая ему самостоятельной живописной нагрузки. В своих работах, нередко имеющих формальное решение, он рассказывает о сегодняшнем дне Севера присущими ему средствами. Монументальных полотен об Арктике А. Яковлев пока не создал, но та большая серия его композиционных работ в основном портретного плана, которая известна по выставкам и музеям, рассказывает о тех же "приметах времени", что и произведения Фролова.

Рассматривая третий период развития полярного жанра, приходится сказать и о своем участии в нем. С 1944 года и по настоящее время я работаю над пейзажем и жанром, для чего часто езжу и подолгу живу в высоких широтах. Земля Франца-Иосифа, остров Врангеля, Северный морской путь, берега Ледовитого океана потребовали от меня многих лет их изучения с кистью в руках.

Придя в Арктику уже сложившимся художником, после фронта, я смог оценить ту сумму требований, которая должна удовлетворить искусство, ей посвященное. О дорогих для меня ледовых краях написаны картины, хранящиеся в музеях нашей страны. Основными из них я считаю следующие: "Пионеры Великого Северного морского пути" (возвращение Прончищевых в Усть-Олененское в 1736 году) и "Первые мореходы земли Русской". За ними следуют: "Полярная быль", "В ледовом плавании", "Завоеванный полюс", "На полярном аэродроме" и серия работ о дрейфующих станциях "Северный полюс". Особое место занимают картины об Антарктиде, интерес к которой не покидает меня и по сей день.

Мною упомянуты далеко не все художники, ездившие в Арктику. Многие из них бывали там неоднократно, и хочется надеяться, что со временем их творчество внесет серьезный вклад в художественную летопись высоких широт.

Особое место среди художников в полярном жанре занимают кадровые полярники-профессионалы. Некоторые из них могут быть названы без натяжки художниками-профессионалами, но не по этому признаку надо отвести им особое место в данной статье. В их работах в первую очередь обращает на себя внимание не уровень их специального образования, а острота и непредвзятость восприятия. Нельзя не сказать о таких художниках, как радист А. Д. Швецов, летчики В. И. Маслянников и К. Ф. Михаленко. В их работах, изображающих атомоход "Ленин" или просто Ледовитый океан, мы безошибочно чувствуем, что так видеть льды и морские просторы можно только вокруг научной дрейфующей станции или с борта ледокола. С палубы дореволюционных кораблей "Заря" или "Святой Фока" природа и жизнь воспринимались по-иному. Отличие мироощущения у тех, кто сейчас стал участником преобразования Заполярья, особенно ярко, а знания и видение характерных черт наиболее обострены.

Я считаю весьма важным акцентировать этот момент, чтобы вернее понять влияние на полярный жанр некоторых течений в изобразительном искусстве.

Сегодня часто можно услышать термин "вторичное искусство". Это далеко не отвлеченное искусствоведческое понятие, а весьма точное определение неавторского повторения.

Если художник в своей работе не опирается на собственные наблюдения, ведущие его к творческим открытиям, а умело пользуется уже найденными до него, то его работа, возможно и весьма совершенная по исполнению, не несет в себе ничего нового. Таким образом, картина или скульптура из подлинного, живого произведения искусства становится муляжом, повторяющим уже созданное.

Чтобы не было недоразумений в употреблении термина "вторичное искусство", следует твердо усвоить, что обозначаемое им понятие не имеет ничего общего с традициями в искусстве, со стилевыми периодами, со всем тем, что органически связано с логикой его роста и развития. Поэтому еще раз подчеркиваю, что художник, используя весь опыт прошлого, только тогда создает подлинное произведение искусства, когда оно является его личным творческим открытием и говорит новое, еще никем не произнесенное "слово".

Для овладения полярным жанром художнику необходимо глубокое знание природы, особенностей арктического пейзажа и специфики жизни и труда в Арктике. Все это требует не только длительного времени, но и жизни в очень сложной обстановке, когда большая часть времени проходит на морозе и ветру, в условиях, преодолеть которые не всем под силу. На художнике, как и на каждом члене зимовочного коллектива, лежит круг обязанностей, не имеющих никакого отношения к его специальности. Но долг требует согласовать их со своей прямой работой. Писать и рисовать, отвоевывая каждый мазок, каждый штрих, когда смерзаются ресницы и не слушаются руки, не так просто. А ведь так бывает изо дня в день! Надо очень любить свою тему, чтобы с легким сердцем идти на все это.