Часть вторая. Неблагодарный труд

8. Подготовка

Покидая Гудзонов залив, я ясно представлял будущее, был спокоен и уверен в себе, думал лишь о том, какие изменения следует внести в конструкцию буера. Тем не менее ощущались первые признаки нервного истощения и физической усталости. Мне нужно было написать отчет для Секретариата по делам молодежи и спорта, и я решил отдохнуть дней десять в Марокко вместе с семьей. Там, несмотря на жару, обстановка способствовала раздумьям: тишина, уединение, соседство песчаной пустыни с ее кочевниками, которые более близки к кочевникам снежных пустынь, чем думают обычно.

Так как фильм снять не удалось, то доказать возможность применения буера во льдах я мог лишь с помощью фотоснимков (кстати, отличных) и 8-миллиметровой пленки. Поэтому доклад должен был быть как можно более убедительным.

К нему отнеслись неплохо: люди опытные понимали, какие ловушки подстерегали меня в пути. В пользу эксперимента говорило уже одно то, что я вернулся цел и невредим, избежав обморожения, да и буер с честью вынес все испытания. Отношение прессы было более прохладным, но ведь она всегда реагирует с запозданием. Лишь в местных газетах появилось несколько статей, но ни один журнал не заинтересовался моей экспедицией. Эхом отозвалось несколько радиопередач, состоялось несколько сеансов демонстраций диапозитивов в детских клубах и лицеях, но дальше дело не пошло.

Тогда же я встретился с экипажем «Дамьена», который возвратился из кругосветного путешествия под парусами; часть трассы проходила во льдах в поисках Северо-западного прохода. Прошло уже несколько веков с той поры, когда португальские моряки взяли под контроль Магелланов пролив; разноплеменные искатели приключений пытаются найти проход, который позволил бы достичь восточных морей через полярные льды. Супруги Жанишон не были исключением...

Поскольку каждая сторона интересовалась планами другой, мы сочли целесообразным объединить наши усилия. Так, при поисках прохода в ледовом барьере мой буер можно будет использовать для разведки состояния льдов, а их судно служило бы мне базой, отправным пунктом для рейдов. К тому же возникала еще одна весьма интересная задача - достичь Северного полюса; на нее охотно откликнутся. И мне казалось разумным вместе решать все трудные вопросы, связанные со снабжением, съемкой фильма, организацией экспедиции.

Итак, мы готовились к совместной работе. Я привел своих новых друзей в Ассоциацию рейдов, основанную в помощь молодым исследователям, чтобы облегчить им сбор документации, обеспечивать связь с учеными и фирмами, оказывать всевозможную поддержку и создавать благоприятные условия. Ободренный этим содействием, я собирался расширить состав группы и привлечь своих товарищей из Национальной школы лыжного спорта и альпинизма, профессиональных покорителей вершин. Объединение опыта знатоков моря с опытом горнопроходцев казалось мне важной предпосылкой удачи; их компетентность в вопросах борьбы с холодом, снаряжения и стремление к оправданному риску должны были обеспечить успех экспедиции. Ко мне собирался примкнуть Морис Жикель, всегда улыбающийся, веселый, веснушчатый, но за два дня до отъезда он получил приказ остаться для работы в школе. Тяжелый удар: в последний момент я лишился незаменимого члена группы, технически подготовленного по всем разделам программы. Вместо радиоаппаратуры, которую он собирался предоставить в мое распоряжение, пришлось покупать новую за счет моего и без того скудного бюджета: ведь все расходы по снаряжению экспедиции, в том числе и путевые, легли на мои плечи.

Добиться того, чтобы вторая экспедиция была более продолжительной (она, без сомнения, заслужит это право), можно, только дав обещание снять хороший фильм. Проблема не из легких, так как для этого необходимы солидные средства. Мне и тут повезло: мой друг журналист Ж.-П. Кола помог мне связаться с Центральным управлением кино и телевидения, у которого мое намерение снять такой фильм вызвало интерес. Вместе с канадцами это управление взяло на себя оплату пленки и монтажа, а я должен был найти оператора с камерой. Морис Жикель познакомил меня с Венсаном Мерсье, местным кинооператором, чей фильм, снятый на Большой Юре, создал ему репутацию прекрасно знающего свое дело кинематографиста.

Укомплектовав группу, я уже ничего не боялся, хорошо усвоив опыт своей первой экспедиции.

Этот опыт подсказал и улучшения в конструкции буера. Я удвоил ширину задней части лыж, чтобы расширить площадь скольжения при неизменном направлении движения; это увеличивало также грузоподъемность и предотвращало зарывание в снег. Лыжи крепились в двух хомутах из нержавеющей стали, новой и удивительно простой конструкции отечественного производства.

Все недостаточно хорошо изготовленные детали были заменены новыми, заказанными в другой механической мастерской, где Жан Трапплер отлично справился со сваркой нержавеющей стали.

Лыжи соединялись с тягами посредством компенсирующих пружин, которые позволяли уменьшить трение, возникающее при частых поворотах.

Первоначально избранная мачта не совсем меня удовлетворяла, так как периодически вырывалась из гнезда при вибрации паруса, а подъем последнего затруднялся появлявшимися на мачте заусенцами. И я впервые выбрал мачту из легкого сплава по совету Ж.-М. Даниэлу, чемпиона парусного спорта и сотрудника той редакции радиовещания, которая оказала мне поддержку.

Оснастка была тщательно осмотрена, многие износившиеся фалы и блоки заменены новыми. Но наибольшие усовершенствования были внесены в паруса. Я заказал грот великолепного красно-белого цвета, хорошо видного издалека. А главное - поставил впереди стаксель, чтобы лучше преодолевать неровности (подобно тому, как он помогает кораблю разрезать волну), а также для того, чтобы он облегчал приведение к ветру, повышая устойчивость буера.

У меня были все основания сомневаться в качестве своей экипировки. Поэтому я переделал одежду, взяв за образец ту, что носят итальянские спортсмены: сапоги, сохраняющие тепло, с воздушной прослойкой между внутренней поверхностью и носками, большой запас шерстяных перчаток (частая их смена - единственный способ борьбы с потением рук при работе). Это были мои первые шаги по пути (который впоследствии весьма меня увлек) создания специальной одежды для полярников.

Разумеется, я возобновил интенсивную тренировку. Морис Жикель занимался вопросами техники безопасности, а также дополнительным снаряжением (изотермическая палатка, тросы, радиоаппаратура, прошедшая испытания в Пюимори во время последней французской экспедиции в южные Гималаи).

Канадская авиакомпания согласилась оплатить стоимость билетов двух пассажиров, учитывая, что наш фильм будет способствовать лучшему знакомству со страной и, возможно, рассеет страхи туристов перед канадской зимой.

Таким образом, подготовка ко второму этапу моих полярных исследований была проведена на высоком уровне.

Я рассказываю об этом столь подробно потому, что считаю наиболее существенным моментом для всякой экспедиции ее тщательную и неспешную подготовку. Без этой работы, подчас монотонной и скучной, экспедиция рискует стать игрой случая и потерпеть неудачу. Если любовь возникает не сразу, то радости, испытываемые искателем приключений, также созревают исподволь.

И в апреле 1974 года Венсан Мерсье, супруги Жанишон и я, вооруженный 16-миллиметровой камерой, которую мне предоставила Национальная школа лыжного спорта и альпинизма, пустились в путь, преисполненные гордости, радости и безмерно счастливые, положившись на милость божью и северного ветра.