В походе

Передо мной старый, пожелтевший от времени большой лист: "Карта Земли Франца-Иосифа. Составлена по данным экспедиций: Пайера, Ли Смита, Джексона, Нансена, Уэльмана, герцога Абруццкого, Циглера и Седова. Дополнена И. М. Ивановым по материалам экспедиций Всесоюзного Арктического института. Под редакцией В. Ю. Визе и Р. Л. Самойловича. Масштаб 1: 500 000. 1932 г."

На ней жирным синим пунктиром нанесены маршруты: бухта Тихая - мыс Медвежий, бухта Тихая - мыс Троих (о-в Кетлиц) и самый длинный - бухта Тихая - о-в Рудольфа. Красным карандашом исправлены очертания Земли Вильчека, острова Ла-Ронсьер и нанесены маленькие островки Октябрята. Вероятно, эта карта служила для иллюстрации моего отчета на общем собрании Обсерватории.

И тетрадь. Толстая тетрадь с переплетом, оклеенным куском самой обычной столовой клеенки. Ее сделал мне Виктор Сторожко перед походом.

На первые страницы вклеены листки астрономического ежегодника на 1933 год с таблицами склонения и прямого восхождения солнца, необходимые для расчетов координат, и какие-то мои таблицы - для упрощения астрономических расчетов.

Далее вписан текст телеграммы Ф. И. Балабина о том, что в устроенном им для нас складе на острове Райнера, в северной его части, находится: пеммикана 40 килограммов, супа горохового 1 килограмм, мясных консервов из экспедиции Фиала 12 банок, жареной медвежатины 2 килограмма, молока сгущенного 10 банок, керосина 10 литров и всякого другого добра в количестве около 100 килограммов.

А затем идет текст походного дневника.

Многие страницы заняты рисунками. На каждом изображена панорама местности, открывающаяся с тех точек маршрута, где производилась ориентировка. На приметных мысах, скалах, обрывах ледника обозначены азимуты - направления, под которыми они видны с этой точки. На каждой последующей остановке приметные места засекаются второй, а часто третий и четвертый раз. Этими засечками они привязываются к маршруту, который, в свою очередь, опирается на астрономические определения и счисление пути между ними,

14 апреля. Остров Джеффресона. Вышли из бухты Тихой в 11 часов 20 минут. Пришли на остров Джеффресона в 20 часов 40 минут. В пути определил склонение буссолью на льду в нескольких точках. От бухты Тихой до мыса Марк-хэма лед покрыт мягким снегом 10-20 сантиметров толщиной. Часто встречаются места с выступившим на поверхность рассолом. От мыса Маркхэма до острова Джеффресона сухой жесткий, слегка соленый снег. Собаки шли шагом.

Часто требовалось подталкивать нарты. Володя, идя впереди, выбирал дорогу. Все сильно устали на этом первом девятичасовом переходе.

15 апреля. Остров Матильды. Встали сегодня в 9 часов. На заЕтрак приготовили какао, чай, съели немного сала. Температура снаружи -11^°, внутри палатки -5^°. Пасмурно. Тихо. Юго-восточная окраина острова Джеффресона, у которой мы остановились, представляет собой скалы и отделившиеся от них глыбы базальта. На скалах красный и серый лишай, и местами в углублениях, где есть немного почвы, заметны пучки травы иод снегом. В кустиках травы появляются первые зеленые листочки. На скалах, наверху,- большой птичий базар.

Вышли с острога Джеффресона в 13.40. Собаки скачала рванулись сильно, потом шли почти всю дорогу ровно, быстрым шагом. Видели в проливе двух-трех нерп на льду. Следов медведей нет, как и вчера. Все время пасмурно. Небо на юге между островами Мак-Клинтока и Ли-Смита темное, видимо, там открытая вода.

В одном километре от острова Матильды попали на рассол. Собаки едва тянули нарту с нашей помощью. Пришли сюда, на Матильду, в 21.30. Склад медвежьего мяса, оставленный предыдущей вспомогательной группой, цел. Мы с Володей едим медвежатину, сырую и вареную, а Иван Андреевич и дядя Федя предпочитают консервы. Псы хорошо накормлены, вполне сыты. Засыпаем в 01 час 30 минут. За день прошли 30 километров и сделали несколько пунктов наблюдений склонения.

16 апреля. Остров Альджер. В хижине экспедиции Болдуина. Пришли на остров Альджер в 15 часов. Переход от Матильды скачала тяжелый, рассол около 1 километра, затем хороший сухой плотный снег. Все время пасмурно. Придя к хижине экспедиции Болдуина, сейчас же стал искать пункт астрономических и магнитных наблюдений. Он расположен на небольшой отмели, примерно в километре от гор.

Странно, что на астрономическом пункте нет никакой надписи, хотя характер всего устройства говорит определенно о производившихся здесь астрономических и магнитных наблюдениях - столбы скреплены деревянными шипами.

Сразу же поставили здесь палатку, и я начал наблюдения, а остальные устраивались в хижине. До вечера - к 23 часам - удалось измерить только горизонтальную составляющую. Работа все время прерывалась сильными магнитными возмущениями. Сделано несколько измерений. Магнитное поле, по-видимому, близко по значению к тому, что в обсерватории на острове Гукера.

17 апреля. 12 часов. В хижине экспедиции Болдуина. Ночью пытался делать измерения склонения, но поле по-прежнему сильно возмущенное. Погода меняется - около 5 часов был восточный ветер, а в 9 часов уже западный и юго-западный. Слегка пуржит. Температура -12^°. В 10 часов вновь принялся за магнитные измерения. Закончив их, осмотрелся. Вокруг хижины валяются разбитые ящики, банки с консервами, какие-то бутылки. Видимо, когда-то люди покидали хижину второпях да и медведи похозяйничали.

У этого лагеря большая история.

Остров Альджер был обнаружен американской экспедицией Уэльмана в августе 1899 года при ее возвращении на корабле "Капелла" на родину. Эта экспедиция прибыла на Землю Франца-Иосифа летом предыдущего года, рассчитывая, как и многие другие, достичь отсюда полюса. Она организовала свою базу на мысе Тегеттгоф, что расположен на южном берегу острова Галля в южной части архипелага.

Внутри дощатого сарая, служившего жильем для состава экспедиции, температура зимой держалась около -10^°, стены и потолок были постоянно покрыты инеем.

Еще осенью участники экспедиции вышли к северу и, отойдя примерно на 80 километров от базы, устроили склад продовольствия на западном берегу острова Земля Вильчека, у мыса Галля. Оставили здесь двух человек в убогой хижине, чтобы "сторожить" склад. Мы еще побываем на этом месте.

В экспедиции Уэльмана был научный сотрудник-метеоролог Болдуин. Поход его группы в восточную часть архипелага был более удачным - он открыл там большой остров Греэм-Белл.

Этот же Болдуин в 1901 году возглавил одну из следующих экспедиций, побывавших на Земле Франца-Иосифа также с целью достичь полюса. Она была снаряжена на средства американского капиталиста Циглера. Циглер не пожалел для нее миллиона долларов. В экспедиции участвовало сорок пять американцев и норвежцев и шестеро остяков из России, взятых для ухода за собаками.

Собак было 425 и в дополнение к ним 15 пони. База экспедиции была устроена здесь, на южном берегу острова Альджер. Участники экспедиции совершили весной и летом 1902 года несколько походов по островам архипелага Земля Франца-Иосифа, но никаких серьезных научных результатов не получили, главным образом - как можно судить по скудным сообщениям в печати того времени - из-за раздоров между американскими и норвежскими участниками.

Несмотря на неудачу Болдуина, Циглер в 1903 году финансировал вторую, еще более богато снаряженную экспедицию под началом одного из сотрудников Болдуина - офицера-кавалериста и фотографа Фиала.

Фиала решил базироваться на острове Рудольфа - мы еще встретимся с его следами. К зиме 1904-05 года экспедиция Фиала разбрелась по всему архипелагу. Часть ее находилась на острове Рудольфа, часть на острове Эльмвуд - на юге архипелага, а часть здесь, на острове Альджер. Летом 1905 года все участники сосредоточились на острове Альджер, откуда и были вывезены на родину. Хотя основная цель экспедиции Циглера - Фиала и не была достигнута, участвовавшие в ней ученые Петере и Портер провели серьезные исследования и составили наиболее точную по тому времени карту архипелага.

В этом лагере они определили точный астрономический пункт и измерили элементы магнитного поля.

Так в течение нескольких лет в начале века в этой хижине жили и работали, надеялись на успех и отчаивались, ссорились и мирились люди разных наций и специальностей, моряки и ученые, стремившиеся к полюсу. Миллионы Циглера не помогли достичь полюса, но его имя все же увековечено. На карте в северной части архипелага Земля Франца-Иосифа вы легко найдете остров Циглера,

А теперь мы сидим в этой хижине на Альджере. Жуем американский шоколад "Беккер", свои галеты и мясо недавно убитого молодого медведя. Дядя Федя роется во льду, выуживая старые жестянки со всякой консервированной снедью. На банках, пачках наивные многоречивые рекламы тридцатилетней давности. Такая, например: «Среди всех национальных блюд жидкая пища занимает почетное место, но она хороша тогда, когда сделана качественно и легко усваивается желудком. Консервированные супы фирмы "Беккер" удовлетворяют всем этим требованиям».

Сейчас иногда проглядывает солнце. После еды попробую взять высоты для определения поправки хронометра и измерить азимут.

Похоже, что остров Блисс нужно повернуть примерно на 20^° вокруг северной оконечности, затем нужно или повернуть северо-западную оконечность острова Альджер к северо-востоку, или переставить остров Матильды к западу примерно на 2 километра.

17 апреля. 21 час. В хижине экспедиции Болдуина. Сегодня около 15 часов наступило затишье. Вышло солнце. Я быстро качал работать. По окончании астрономических наблюдений снял палатку и промерил азимуты на многие точки.

Володя около 18 часов поднимался на гору, что на западе от лагеря,- смотреть дорогу. Говорит, что безымянный островок виден значительно западнее по отношению к острову Хейса, чем следует по карте, остальное, кажется, в порядке.

Сегодня здорово повезло с погодой, да и магнитные возмущения тоже протекают не очень сильно. Сейчас Федор Никифорович и Иван Андреевич отдыхают, я вычисляю склонение, а Володя жарит медвежье мясо.

Очень приятно, что он оказался отличным помощником - прекрасно соображает и разбирается во всех наблюдениях и измерениях. 19 апреля. На льду. Вчера, 18 апреля, вышли из лагеря Болдуина в 12 часов. Перед уходом еще раз определил склонение около хижины - то есть в нескольких десятках метров от астрономического пункта,- чтобы оценить пространственную неоднородность магнитного поля.

По пути от острова Альджер до безымянного островка встретили медвежьи следы, которые шли с юго-востока к северо-западу: следы медведицы с двумя маленькими медвежатами.

По дороге Володя увидел нерпу, лежащую на льду возле своей лунки, и попробовал ее застрелить, но не вышло - она быстро нырнула в лунку. В 16.30 достигли безымянного островка. На юго-восточной оконечности его, в возвышенной части, определил склонение.

В 17 часов двинулись дальше, держа курс на юго-западную оконечность острова Хейса. Дорога от Альджера все время хорошая. Сухой крепкий снег. Собаки идут быстрым шагом и бегут. На лыжах едва поспеваем. Остановились здесь, на льду в проливе, в 19 часов. Сейчас же взял высоты и азимуты солнца и начал магнитные наблюдения. Поле сильно возмущенное. Возился до 2 часов 19-го, но так и не завершил работу. Решил немного отдохнуть. В 6 часов вновь начал и быстро закончил магнитные измерения. Работать при -20, -15^°, как сегодня, ничего, но при -25^°, как вчера, очень скверно. Прибор индевеет, электрические контакты нарушаются, стекла леденеют.

Сегодня в полдень взял высоты солнца для определения широты. Сейчас поели. Пробовали пеммикан. Есть можно, но без нужды не стоит, вкус препротивный. Сейчас еще раз возьму высоту солнца, затем двинемся на остров Хейса и далее на Комсомольские острова.

20 апреля. На льду, вблизи Комсомольских островов. Вчера, 19-го, вышли в 14.20 в направлении на юго-восточную оконечность острова Хейса. Дорога приличная. Идем в виду причудливых гор острова Чамп. Подходим ближе к Хейсу. Недалеко от юго-восточного мыса сделал измерение склонения буссолью. Подойдя к мысу, останавливаемся у берега, закрепляем собак, ставим палатку и поднимаемся наверх - на плоскую возвышенность. На ней находим два места, которые визировали ранее издали, и отсюда определяем направления на ряд приметных точек по всему горизонту и измеряем склонение.

Здорово мерзнем. Ветер при температуре -25^°.

Закончив наблюдения и поставив каменный гурий, вышли с острова Хейса в 19 часов. Шли на северо-восток. Лед торосистый, но ехать нетрудно, снег хороший. В этой части Австрийского пролива много айсбергов. Остановились на ночлег в 22.20 у одного из айсбергов. Видимость была плохая, Комсомольских островов не нашли, хотя они должны быть где-то близко, У места ночлега определил склонение.

Сейчас - около 15 часов 20 апреля - окончили завтрак. Укладываемся и прощаемся с провожавшими нас товарищами - И. А. Жердевым и Ф. Н. Зуевым. Они пойдут обратно с одной упряжкой собак, а мы пойдем вдвоем с двумя упряжками. Видимость сегодня хорошая. Комсомольские острова видны ясно. Мы с Володей пойдем на северную скалу Комсомольских островов и затем на мыс Геллер Земли Вильчека.

Мы вышли в Австрийский пролив. Он назван так австрийской экспедицией Ю. Пайера и К. Вейпрехта - первой увидевшей Землю Франца-Иосифа шестьдесят лет тому назад. Эта экспедиция, снаряженная на деньги нескольких богачей, в том числе графа Вильчека, вышла в плавание летом 1872 года, чтобы обследовать Баренцево море к северо-востоку от Новой Земли.

Ледовая обстановка в этом районе в тот год была тяжелой, и "Тегеттгоф" не смог подойти к Новой Земле. Его затерло льдами и понесло в северо-западном направлении.

Летом 1873 года дрейф корабля со льдом продолжался, не суля ничего хорошего впереди. Но в августе путешественники заметили невдалеке на севере скалистые берега.

Так была открыта эта земля, названная австрийцами Землей Франца-Иосифа. Но Пайер и Вейпрехт не знали, что ее существование задолго до них предположил русский ученый-моряк Н. Г. Шиллинг. Проанализировав имевшиеся в то время сведения о течениях и дрейфе льдов в Баренцевом и других морях Северного Ледовитого океана, он пришел к выводу о том, что между Шпицбергеном и Новой Землей должна находиться суша, препятствующая выносу льда из центральной части океана в Баренцево море. Он высказал это в своей статье, опубликованной в "Морском сборнике" в 1865 году (Это предположение позже повторил известный ученый и революционер П. А. Кропоткин в своих "Записках революционера", изданных в 1902 году.).

Интересно, что тот же Шиллинг высказал предположение О наличии крупных островов к северу от мыса Челюскин - впоследствии открытой Северной Земли.

...Однако вступить на обнаруженную землю австрийцам удалось нескоро - льды вновь приблизились к ней лишь в октябре. 1 ноября 1873 года Пайер и Вейпрехт добрались по льду до ближайшего острова, который они назвали именем Вильчека. Уже наступала полярная ночь, и исследования пришлось отложить до весны. Всю зиму "Тегеттгоф" простоял невдалеке от острова Вильчека. Люди болели цингой, один из членов экспедиции умер.

Весной, в марте, Пайер и Вейпрехт осмотрели соседние острова, а затем вышли в пролив, который они и назвали Австрийским.Таким образом, 59 лет тому назад они, идя на север, были примерно тут, где мы находимся теперь. К востоку лежала какая-то большая земля, которой они вновь дали имя Вильчека, видимо, считая, что одного - первого увиденного ими небольшого остроза - будет недостаточно для увековечения имени графа. Острова, образующие западное побережье пролива, они считали одной большой землей. Пройдя Австрийский пролив, санная экспедиция добралась до острова Рудольфа, вышла на его северную оконечность - мыс Флигели - и далее отметила дальше к северу еще какую-то землю, которая была названа Землей Петермана. В мае Пайер и Вейпрехт вернулись на корабль. Не видя никакой перспективы освобождения судна изо льда, экспедиция покинула корабль и, таща на санях шлюпки, двинулась по льду на юг - к открытому морю. Это был страшный труд. Они шли к югу, а дрейф льда относил их 8 северу.

Только в августе им удалось дойти до открытого моря и направиться на веслах к Новой Земле, а затем, вдоль ее восточных берегов, к югу. В конце августа им удалось добраться до русских промысловых шхун, которые и доставили дошедших до полного изнеможения австрийцев в Вардё.

21 апреля. На льду. Вышли вчера в 16 часов. Порядочно повозились с перепряжкой собак. Сначала один из нас шел впереди, а другому приходилось управляться с двумя нартами. Это оказалось очень трудно. В конце концов мы соединили собак в одну упряжку и прицепили вторые нарты к первым на буксире. Так ничего, трудно только трогаться с места. Собаки не могут, да и не хотят сдергивать карты рывком. Здесь им нужно помочь - подтолкнуть, а потом улс они тянут. Пришлось приспособиться одному сталкивать одновременно обе нарты.

В 19 часов подошли к северной оконечности большего - южного - Комсомольского острова и с него веяли засечки на разные ориентиры. Островок по типу похож на Безымянный, что к норд-осту от Альджера. Такой же пологий, с равномерно падающими склонами. Очертания островков согласуются с картой открывшего их в прошлом году Иванычука, но с местом их расположения что-то неладно. Так, с одной из точек, где мы ориентировались, у мыса острова Хейса виден левый мыс Альджера, чего по карте не должно быть. Вообще около Хейса какая-то неурядица с картой. Это заметно по нескольким нашим ориентировкам.

От большого Комсомольского острова пошли на мыс Геллер Земли Вильчека. Отметили, что на пути до места нашего теперешнего лагеря айсбергов и ропаков нет. Это означает, что здесь глубины более 20-30 метров. Часто встречались следы песцов в разных направлениях. Остановились мы здесь потому, что недалеко отсюда встретили свежий след медведицы, и скоро увидели ее саму.

Решили взять ее и везти мясо на мыс Геллер на тот случай, если застрянем на Земле Вильчека на обратном пути. Да и сейчас не мешает покормить собак, пеммикан они не хотят есть, как и мы. Отцепили Сову и Юшара, укрепили нарты палками, воткнутыми в снег, и пошли. Когда подошли, медведица пыталась удрать, но собаки ей помешали. С 15-20 метров стреляли. Разделали мясо, поставили палатку. Я определил склонение в точке стоянки. Заснули в 05 часов 21-го. Погода все время тихая, ясная. Солнце светит вовсю. Мороз.

Около 7 часов разбудил отчаянный лай. Задевая за туго натянутые оттяжки, палатку обнюхивал здоровенный зверюга, возможно, супруг медведицы. На ярком солнце он был виден достаточно хорошо сквозь полотно. Оружие наше, чтобы не заиндевело в тепле, было оставлено на нартах в пяти метрах от палатки. Хочешь не хочешь, нужно выходить наружу. Я быстро вывинтил насосик из примуса - в случае чего суну медведю в нос стерженек, пахнущий керосином,- слегка раздвинул вход и выглядываю. Володя с ножом в руке готовится выскочить под заднюю стенку. Однако мишка немного отошел от палатки. Тут сорвался с привязи Юшар и подскочил к нему. Как только медведь отошел, мы оба выскочили. Схватили винтовку и наган и, улучив момент, открыли стрельбу. Зверь был здоровый, долго метался. Чуть не задрал Юшара. Покончив с ним, мы опять легли. Собаки долго не давали уснуть. Все время лаяли, вспоминая всю сцену и, видимо, хвастаясь друг перед другом.

Жаль, упустили прекрасный снимок. Мне давно хотелось сфотографировать медведя вблизи. Надо сказать, что мы здорово нервничали, когда старик обнюхивал палатку, и слишком поторопились его пристрелить.

Сейчас 15 часов. Ясно. Тихо.

Горы перед ледником острова Винер-Нейштадт отсюда кажутся принадлежащими этому же острову (Винеру). А с предыдущего пункта ориентировки мы сочли их за горы на острове Грили. Вершина на Земле Вильчека отсюда не видна, несмотря на отличную видимость. Очевидно, скрыта выпуклостью склона ледника. Так же не видно из-за изгиба береговой линии Вильчека гор юго-западной оконечности этой земли, которые мы видели раньше.

22 апреля. 20 часов. Мыс Геллер. Вчера вышли из лагеря в 20 часов 15 минут, ободрав и разделав тушу большого медведя. Все добытое мясо оставили пока на месте. Мыс Геллер при приближении к нему раздвоился. Оказалось, что на его месте находится бухта, образованная двумя мысами. Поворот береговой линии Земли Вильчека к востоку начинается с северного мыса. Южный же мыс несколько меньше и имеет длинную, вытянутую к западу косу с бугром на ней.

Я ожидал найти на Геллере остатки склада экспедиции Уэльмана и могилу умершего здесь в 1899 году члена экспедиции Бентсепа. Черт знает зачем Уэльману понадобилось оставить здесь на зимовку двух норвежцев - Бьервига и Бентсе-на - в убогой хижине стеречь склад, названный "Форт Мак-Кинли". Бентсен - опытный полярник, матрос корабля "Фрам", прошедший вместе с Нансеном знаменитый дрейф через весь Ледовитый океан, умер. Бьервиг остался в одиночестве.

Когда прошла полярная ночь, Уэльман на своем пути к северу пришел в "Форт Мак-Кинли". Вот как описывается последующая сцена в отчете экспедиции (Цитирую по книге проф. В. Ю. Визе «Моря Советской Арктики», Изд. 2-е, Изд-во Главсевморпути, Л., 1939, с. 227-228.):

«У входа в хижину Уэльман встретил Бьервига, который сообщил ему, что Бентсен еще в ноябре занемог и скончался в начале января. Затем Бьервиг пригласил Уэльмана в хижину, где стал приготовлять горячий кофе. Внимание Уэльмана привлекли два спальных мешка. Один из них показался ему занятым чем-то.

- Где вы похоронили Бентсена?

- Я его вовсе не хоронил, он лежит вот здесь,- и Бьервиг указал на один из спальных мешков.

Когда Уэльман подошел к мешку, он мог убедиться, что там действительно находится труп Бентсена. Вместе с мешком он смерзся в одно целое и был тверд как камень. Бьервиг рассказал, что его товарищ, чувствуя пр-иближение смерти, просил не хоронить его во время полярной ночи, опасаясь, как бы труп его, недостаточно хорошо зарытый, не сделался достоянием песцов и медведей. Бьервиг исполнил эту просьбу и в течение двух месяцев в одиночестве полярной ночи лежал рядом с телом умершего друга. По словам Уэльмана, тяжелая обстановка, в которой пришлось жить Бьервигу, почти не повлияла на него. "Он был здоров, любезен и казался почти нормальным. Только нервничал немного и жаловался на бессонницу."

На следующий день тело Бентсена общими усилиями было похоронено. Мороз стоял зверский - термометр Цельсия показывал 42 градуса ниже нуля,- и с ледника дул резкий ветер.

При такой погоде устройство могилы представляло нелегкий труд. Но Бьервига это не смущало. Когда все уже ушли в хижину, считая тяжелый долг исполненным, Бьервиг еще долго возился около могилы, обкладывая ее камнями.

- Я обещал ему, что медведям и песцам он не достанется».

Да, бывали тяжелые ситуации в Арктике. Одни в связи с трудными природными условиями, другие из-за непомерного тщеславия, неопытности и просто глупости людей, озабоченных прежде всего победой в "гонках к полюсу", которые развернулись на рубеже нашего века.

Приближаясь к этому историческому месту, я шел и бежал впереди собак, Володя - за нартами. Подходя к косе, заметил какой-то одинокий колышек, чернеющий на снегу. Принял за крест над могилой. Подойдя поближе, разглядел в двух десятках шагов от колышка остатки каменной кладки. Колышек торчал из снега на 30 сантиметров. Это, вероятно, был обломок шлюпочного весла или руля, побелевший от времени. В верхний обломанный конец его вставлена отверстием вниз позеленевшая гильза от револьверного патрона. В ней пусто. Каким образом она попала сюда? На колышке следы дроби. Возможно, он служил мишенью. Остатки хижины представлял угол стены, сложенной из выветрившегося сланца без всякой прокладки. Заметны отверстия окон и двери. В середине торчит деревянный столб, побелевший, источенный, вероятно, из плавникового леса, около 10 сантиметров диаметром. В него сбоку всажен медный гвоздь с широкой шляпкой. Такой же, как в хижине Болдуина на острове Альджер.

23 апреля. 00 часов. Там же. Придя на мыс, сбросили груз с нарт. Я начал делать наблюдения, а Володя поехал за мясом, что мы оставили на месте прежнего лагеря - примерно в 8 километрах.

Поле сильно возмущенное, и магнитные измерения не вышли. Астрономические измерения тоже пришлось прервать - облака закрыли солнце.

В 3 часа вернулся Володя с мясом. В 5 часов заскули. В 9 часов встал. Погода улучшилась, и магнитное поле значительно спокойнее. Сделал полную серию магнитных и астрономических измерений. Наблюдать было хорошо. Ясно. Тихо. Володя сфотографировал панораму окрестностей мыса Геллер с двух точек. Расстояние между ними - 450 метров - промерили шнуром. Это позволит использовать фотограмметрический метод для проверки карты. Со всем этим делом провозились до 17 часов. Тогда поели - медвежатины мы уплетаем огромные порции,- и взялись за хижину и склад. Подробно обследовали колышек. Колышек действительно остаток креста. На обращенной к югу его части вырезаны инициалы Бентсена и дата смерти - 2 января 1899 года. Разрыли юго-восточный угол хижины - скорее это была пристройка к ней - до пола. Там нашли ржавые жестянки из-под какао и консервов и какую-то ткань, вероятно, палатку, слежавшуюся и гнилую. Я ее принял вначале за труп. И больше ничего. В вырытую яму заложили шкуру медведицы, затем мясо и поверх шкуру старого медведя. Всего там 150-200 килограммов мяса.

25 апреля. 21 час. Мыс Ганна. 23-го вышли с мыса Геллер только в 19.30. Долго искали Ыркина, который сорвался с привязи и убежал. Найдя, пошли вдоль берега. Было пасмурно, видимость плохая. От мыса Геллер (точнее, от северного мыса Геллер) до мыса Шмарда из ледника выступает ряд небольших мысов, не отмеченных на карте. Дорога здесь скверная, торосистая. Мы сильно вымотались. Трудно управляться одному с двумя нартами в торосах. Мыс Шмарда, которого мы достигли в 22 часа, большой и высокий.

Здесь, как мы заметили, начинается какая-то путаница на карте. По карте береговая линия Земли Вильчека от мыса Шмарда идет к северо-востоку. А вместо этого от мыса Шмарда до мыса Ганна берег, выгибаясь к югу, уходит на восток, так что от Ганны виден мыс Шмарда, а все промежуточные мысы - Фербенке, Форакен и другие - располоясены внутри этого залива. За мысом Ганна начинается ледник, который выступает на северо-западе и является оконечностью Земли Вильчека в этом направлении. За ледником уже после поворота берега на восток высится мыс Виллас. Над Вилласом и к югу от него и к востоку от мыса Ганна находится купол ледника высотой 200-300 метров с пологим склоном.

Пришли на мыс Ганна в 7.30 24-го, пройдя без остановок более 10 часов. Здорово устали. Дальше к северо-западу берега кет, ледник обрывается прямо в море. У мыса Ганна выдается на запад гряда, вероятно, боковая морена ледника. Поверхность ее - ряд куч сильно разрушенных пород, щебенки, осколки каких-то сланцев.

Гряда удобна для наблюдений и является хорошим местом для склада. Поэтому остановились здесь, у юго-западного подножья гряды, на льду. Магнитные измерения решил делать на западной оконечности гряды, откуда хороший обзор во все стороны. В нескольких шагах к востоку от пункта поставили гурий в рост человека. Он должен быть хорошо заметен. Сейчас же по приходе затащил приборы на место наблюдений и около 8.30 измерил высоты солнца и азимут. Затем поели медвежатины. К 11 часам опять промерил близ-меридиональные высоты солнца. После этого лег спать. В 18 часов вновь взял высоты и азимут. Затем решили сходить на возвышенность ледника, что закрывала нам горизонт на северо-восток и восток, и осмотреть оттуда окружающую местность. Казалось, дело займет 20-30 минут. Пошли. По мере подъема становилось видно, что склон поднимается все выше и выше. В результате с трудом взошли на купол ледника, что выше и южнее мыса Виллас. Главное идиотство в том, что мы не взяли ни буссоли, ни анероида. Поэтому не могли точно определить ни высоты, ни направления. Только осмотрелись.

Был хорошо виден остров Греэм-Белл. Его берег у пролива Моргана пологий, и пролив кажется мелким. Лед там ровный, вероятно, недавний. Такой же лед между мысом Ганна и островом Ла-Ронсьер. Дальше на восточном конце пролива Моргана на Греэм-Белле видны горы. На север и северо-восток видимость плохая. Возможно, что на северо-северо-востоке видна Белая Земля - там какая-то смутная тень, а быть может, и туча. Остров Гофмана не виден. Ла-Ронсьер выглядит, как каравай хлеба. Хорошо видны острова Винера, Грили, Кэн и плохо Гедж. Обратно приплелись в 5 часов 25-го. По-прежнему тихо, ясно. Пригревает солнышко.

Сейчас же взялся за магнитные наблюдения и закончил их к 11 часам. Поле возмущенное, и измерения делать было трудно. В 11 часов опять взял высоты солнца. Сильно устал. В 13 часов легли спать. В 19.30 встали и поели. До выхода отсюда еще много дела - мы решили создать здесь склад. С собой берем провизии на пять суток и керосина на трое суток.

Сейчас стало пасмурно и прохладно. Оставляю здесь в гурии записку, как и на мысе Геллер: опись пункта, склада и сведения о нашем маршруте.

27 апреля. 12 часов. На льду возле северного берега острова Ла-Ронсьер. Вышли от мыса Ганна 26-го в 8.40. Легкий попутный ветер. В проливе Вандербильта лед большей частью ровный, гладкий, недавний. Покрыт соленым снегом. Иногда гряды небольших торосов. Попробовали поднять на нартах парус. Это существенно помогло нам двигаться. Собаки шли ровно. Видимость неважная. Южная сторона горизонта постоянно закрывается волнами тумана.

В 12 часов оказались в створе мыса Шмарда с восточной оконечностью острова Ла-Ронсьер. Остановились для ориентировки. Что это выходит из-за северо-западного края Ла-Ронсьера? Мы давно уже видим эту землю. Неужели это мыс Ла-Ронсьера? Ла-Ронсьер - округлая ледниковая лепешка, а видимая земля - скорее часть небольшого плоскогорья. Может быть, это остров, лежащий за Ла-Ронсьером, например сбившийся с места остров Гофмана? Около 13 часов показалось солнце. Делаем остановку для очередной ориентировки. В этом месте в створе с Ла-Ронсьером оказался "кривой" мыс на побережье Земли Вильчека.

28 апреля. 02 часа. Там же. Убедившись, что подозрительная земля впереди справа является мысом Ла-Ронсьера, остановились в сильно торосистом льду с северной стороны острова в 17 часов. Не спавши сутки, крепко заснули и встали только в 12 часов 27-го. Было тихо. Тепло. Туман. Легкий ветер. Слабый снегопад.

Пока Володя стряпал, а я писал, собаки - они на этот раз не были привязаны, а бродили свободно - где-то невдалеке обнаружили и окружили медведя. Решили взять его, ибо собачьего корма у нас в обрез. Медведь забрался на айсберг и оборонялся, отмахиваясь от собак. Вот уж теперь мы не торопились, и я сделал то, что давно хотелось: подготовил аппарат и сфотографировал медведя с расстояния 10-15 метров. Но вряд ли получится хорошо, ибо пасмурно, видимость слабая, а аппарат приходилось целить, держа на вытянутых руках.

Читатель должен учитывать, что в то время первая модель ФЭДа еще только разрабатывалась. У меня был популярный тогда "Фотокор" (9X12) с раздвижным мехом, матовым стеклом и кассетами с пластинками.

Перед каждым снимком требовалось отрегулировать фокусное расстояние по матовому стеклу, затем вставить взамен стекла кассету, открыть ее заслонку и только тогда нажать на спуск. Медведь тем временем мог прыгнуть на нас. Но Володя - отличный стрелок - страховал меня, стоя рядом с наведенной на зверя винтовкой.

Покончили со зверем - это оказалась медведица - в 15 часов. Собаки успели наесться мяса, а на сытый желудок они идти не хотят, поэтому пришлось выжидать. Поставили обе нарты на металлические полозья, и в 18 часов легли досыпать.

30 апреля. 12 часов. На льду около острова Гофмана. 28-го числа вышли из последнего лагеря в 07 часов по направлению на конец мыса Хит острова Ла-Ронсьер. На месте лагеря оставили весь собачий пеммикан - три банки - и жир для собак, взяв вместо этого собакам на пять суток медвежатины. Это почти тот же вес. Шкуру медведицы бросили на айсберге, хотя она очень хорошая.

Температура -10^°. Небольшие гряды торосов и трещины режут ровные большие поля.

В 10 часов 30 минут прошли мыс Хит. Опять подошел туман. Островов не видно. Держим курс на остров Гофмана, ориентируясь по пятну солнца, просвечивающего сквозь туман.

В 12.35 слегка изменили курс, взяв на 5-6^° ближе к северу, и шли таким образом по ровному полю до 15.30, оставаясь в створе мыса Виллас и мыса Хит. Немного раньше видели на севере и на северо-западе большие разводья. Там много нерп на льду. Володя разобрал в бинокль плавающих лахтаков.

Около мыса Хит в северном направлении видели трех медведей сразу. По пути попалось пять медвежьих следов. Один из них - очень крупного зверя.

В 15 часов 30 минут стало пасмурно, видимость ухудшилась. Остров Гофмана по-прежнему не виден. Другие острова тоже заволакивает туманом. Задул ветер с востока и пошел снег. Решили искать место для ночлега. Свернули к югу ближе к торосам. Остановились здесь в 17 часов и легли спать.

Закончил магнитные наблюдения к 20 часам 29-го. Солнца все еще нет, а нужно еще раз взять азимут и долготу. Только к 8 часам 30-го немного прояснилось и я успел взять высоты и азимут солнца. Сейчас 13 часов. Зарисовал панораму и взял направления на различные приметные места.

По створам, хотя они и не совпадают как следует друг другом, мы сейчас находимся в 6-8 километрах к юго-востоку от центра острова Гофмана.

На севере виден какой-то пологий купол. Его мы видели и на пути сюда. Как будто там должна быть Белая Земля. Во всяком случае этот купол значительно дальше 10-15 километров.

В 14 часов возьму еще раз высоту солнца, и тогда двинемся сначала километров на шесть-семь к северо-западу, чтобы попасть все-таки на остров Гофмана, а затем пойдем на остров Райнера к складу Балабина.

4 мая. Остров Райнера. Склад Балабина. 30 апреля вышли в 18 часов. Прошли 4-5 километров, и заметили, что видимая впереди земля, которую мы считали островом Райнера, начинает створить с островом Беккера. Пора сворачивать к югу. Идем почти все время по ровным ледяным полям, лишь изредка попадаются гряды торосов и айсберги. Никакого острова пока нет.

Повернув, пошли на восточный конец ближайшей земли, ибо заметили там каменистую гряду и предположили, что это может быть мыс Бауэрмана на острове Райнера, где склад Балабина. По-прежнему тянулись обширные ровные, как стол, поля с отдельными резко торчащими айсбергами.

В 23.30 подошли к северо-восточной оконечности какого-то острова. Это низкий, очень пологий купол. Мы посчитали, что вершину купола не видно из-за тумана. На северном побережье в широтном направлении протянулась вереница холмов. Они лучше заметны на северо-восточном краю, где кончаются дЕумя-тремя грядами с голыми верхушками. Высоты их около 20 метров.

Приняв ряд этих холмов за косу, которая, по описанию Балабина, отходит от северо-восточной оконечности острова Райнера, мы начали искать склад. На второй и первой возвышенностях ничего нет. Пошли дальше по кромке берега к западу. Нарты шли по береговому снегу очень тяжело. Нам удалось пройти лишь около 5 километров. Остановились на побережье.

Легли спать около 02 часов 1 мая. В 12 часов встали, пошли в разведку по берегу опять на запад. Залезли на западный склон купола острова и огляделись. Далее на западе был пролив. Мы находились, таким образом, на острове, имеющем 10-15 километров с запада на восток и несколько меньше с севера на юг. У него очень пологий низкий купол и описанная ранее вереница холмов на северном берегу. А дальше к западу лежал большой остров, имеющий на своем северо-восточном краю что-то вроде мыса или группу маленьких островков вблизи берега. Видно опять плохо. На северо-западе и на севере видимость лучше, и там хорошо различимы острова Гогенлоэ и Рудольфа.

Решили, что мы или на острове Райнера, или на островке (какой тут островок - целый большой остров!), указанном Балабиным к востоку от Райнера. Если на Райнера, то мысом Бауэрмана должна быть восточная оконечность вереницы холмов.

Вернулись в лагерь к 18 часам. Поели. Володя пошел выяснить окончательно, здесь ли склад. Я начал в 19 часов наблюдения на верхушке ближайшего холма. Едва успел взять высоты солнца, как неожиданно подошел густой туман. На всех металлических частях выступил толстый слой инея, и продолжать наблюдения было нельзя.

В 22 часа пришел Володя. Склада здесь нет.

Ясно, что мы на острове, который, как указывал Балабин, лежит к востоку от Райнера. Только улс больно велик по сравнению с его описанием. И так же очевидно, что это и есть остров Гофмана, правда, стоящий не там, где указано, на карте, а южнее. На сколько? Выясним позже.

2 мая поднялся в 5 часов. Сделал магнитные наблюдения. Взял азимут и вторую серию высот солнца. Потом собрались, и в 11 часов вышли, направляясь на смутно виднеющийся мыс на острове, что к западу. Опять ровные поля и редкие гряды торосов. Теперь масса медвежьих следов всех размеров и аллюров. Часто видны нерпы на льду. Собаки бросаются от одной к другой, несутся галопом. Карты на подмороженных деревянных полозьях идут легко. Да и пустые они. Снежная пыль летит из-под лыж, только держись.

Подходим ближе к мысу. Гляжу ео все глаза. На фоне обрыва ледника выступает какая-то каменистая гряда, но расположена она скорее по направлению север - юг, нежели еосток - запад. Что за черт? Только когда в 16 часов подошли вплотную, стало видно, что мы находимся внутри широко открытого залива, а перед нами небольшой каменистый островок. А к северу, как и следует по телеграмме Балабина: "...северо-восточная часть Райнера представляет собой..." и так далее.

Все правильно. Живем. Значит, мы были на Гофмане. Значит, есть путаница на карте, и, значит, есть жратЕа под носом. Держим курс на западную сопку. Скоро видна и палка над складом. Масса медвежьих следов.

Пришли в 17 часов. Сейчас же поставил приборы на верхушке сопки и взял высоты солнца и азимут. Затем устроили шикарный ужин за счет Балабина и залегли спать.

Опять наступил туман и все покрылось инеем.

3-го встали в 10 часов. В 11 взял высоты солнца, начал магнитные наблюдения. Благодать. Ясно. Тихо. Во время измерений собаки заметили медведя, который подходил с севера к нашей сопке, и загнали его ка айсберг. Это был здоровый медведь. Видимо, плотно наевшийся, он тяжело дышал и устало отмахивался от псоз.

Освещение прекрасное. Сделал два снимка, установив аппарат на штативе. Во время второго снимка зверюга сделал вид, что прыгает на нас. Был он в 10-12 метрах прямо над нами на айсберге. Поскольку мяса у нас достаточно, стрелять его не стали, ушли в лагерь. Собаки еще долго галдели, орали на зверя.

Я возобновил наблюдения и закончил их в 20 часов. Поставили гурий. Сделал дополнительные измерения склонения в 200 метрах к югу от основного пункта, на отлогой отмели. Лег в 23 часа. В 04 часа встали, и сейчас готовимся к отходу на остров Гогеилоэ и далее - на Рудольф.

6 мая. 21 час. Остров Рудольфа. Наконец сидим в гостях у Филиппа Ивановича. Благодать. Опишу подробнее последние переходы.

Вышли с мыса Бауэрмана в 11.30. Ясно. Тихо. Идем прямо на северо-восточный конец острова Гогенлоэ. Ровные поля. Изредка гряды торосов.

В 12 часов 16 минут остановились для очередной ориентировки. Дальше, ближе к северо-восточной оконечности Гогенлоэ, лед оказался очень тонким, часты полыньи, небольшие трещины. Иногда лед под нами прогибался. Пришлось обходить это место, забирая к востоку. У южного берега Гогенлоэ видны разводья.

Собаки идут тяжело. Снег сырой, соленый. Постепенно дорога улучшается - небольшие торосы, крепкий снег, собаки бегут хорошо. Идем на мыс Габермана, что на южном берегу острова Рудольфа. Там виден пологий склон, спускающийся к востоку. Может быть, придется использовать его для подъема на ледник острова Рудольфа. Перед нами разворачивается южная, а затем восточная оконечность острова Гогенлсэ. Почему-то кажется, что между ним и островом Рудольфа нет пролива. Видны какие-то каменистые гряды. Вдруг на северо-востоке от курса показалась близкая земля. Какие-то россыпи. Неужели так далеко выступает коса от мыса Габермана? Нет. Ей-ей, новый остров! Подходим ближе. Останавливаем собак. Берем буссоль, идем на верхушку. Да. Остров, низменный, с несколькими изгибами. В общем вытянут с юго-запада на северо-восток. Вдоль него тянется гряда, как бы хребет. На северо-восточном конце гряда расширяется в площадку. На площадке провели ориентировку. От гряды в обе стороны полого опускается отмель, особенно большая к югу. Далее к северо-востоку от площадки продолжается гряда.

Идем дальше по этой гряде. Через 1200 метров еще раз произвожу ориентировку. Остров сложен из обломков базальта, больших скал нет. К северу виден еще остров, гораздо больший, покрытый ледником. Восточный конец его представляет каменистую отмель. Остров в высоту не более 20-30 метров, но обрыв ледника большой, около 10 метров. Размер этого острова 6-8 километров с запада на восток.

Покончив с первым островком, пошли на восточную отмель большого. Перешли через нее. Становилось уже пасмурно. Определяться там не стал. Грубо остров засечен с малого, а чтобы сделать точную съемку, нужно прийти сюда специально. Отсюда к северо-востоку виден еще один маленький островок. Но видимость плохая - детали разобрать трудно. Потом выясним. Теперь идем на середину южного побережья Рудольфа.

Здесь дорога хорошая, крепкая. Идем быстро. Однако скоро врезаемся в торосы. Долго путаемся в торосах, постепенно пробираясь к северу. Наконец вновь выходим на чистое поле и здесь поворачиваем к северо-западу - идем на крайний юго-западный мыс Рудольфа. Над ним возвышается купол. Очевидно, это мыс Бророк. Под ним останавливаемся. Шли - вместе с остановками для ориентировок и обследования островков - 11 часов. По карте выходит около 40 километров. Это странно. Чистого хода у нас было 9,5-10 часов. Очевидно, расстояние несколько меньше.

Засыпаем в 01 час 5-го числа. Ну, теперь Рудольф под нами.

Встали в 13 часов. Ясно. Легкий ветер с северо-северо-востока. Лезу на купол Бророка посмотреть предстоящую дорогу. Вышел в 15 часов. Залез на верхушку скалистого обрыва мыса Бророк в 16.30. Здесь оставил лыжи и полез дальше на крутой в этом месте склон купола. Страшновато. Правда, снежный покров еще не совершенно обледенел и край ботинок немного врезается, но если сорваться, то не удержишься. Внизу, далеко внизу, голубеют айсберги.

Дальше склон положе. Иду на север, торопясь увидеть, подходит ли открытая вода моря Виктории к берегу - можно ли пройти по бухте Теплиц. Вода не подходит. Все дальше и дальше видно, как тянется береговая кромка. Вот наконец виден весь западный берег. Везде есть лед. Из-под выпуклости ближайшего между мысами Бророк и Аук ледника выступает далеко отсюда мыс Столбовой, еще дальше на севере, кажется, еще один мыс. Но там плохо видно.

К западу от бухты Теплиц большое разводье - оно тянется к югу до горизонта. Край его проходит в нескольких километрах от острова Карла-Александра. Дальше на юг оно пропадает в тумане. Кромка льда вдоль берега бухты Теплиц шириной от 500 метров до 1 километра. Этого вполне достаточно. От мыса Аук дальше к северу много торосов. Ну ничего, в торосах как-нибудь пролезем.

Беру ориентиры, и сейчас же обратно. Ветер стал сильнее, от воды поднимается туман.

Пришел к лыжам. С Бророка скатился по ущелью быстро, всего за 15-20 минут.

Выступили в 19.30. У мыса Аук действительно попали в большие торосы, но самые зверские были в бухте Теплиц. В 01 час 6-го оставили одни нарты на берегу под мысом Аук у начала ледника и, прицепив всю упряжку к одним нартам, только в 07 часов доползли до Филиппа Ивановича.

Походы на Земле Франца-Иосифа в 1932-33 году.

Отдохнули. За оставленными нартами вызвались пойти метеоролог Рудольфа Петя и радист Костя, но сейчас пуржит. Ничего особо важного там нет. Аппаратура и записи здесь.

Отправили рапорт в бухту Тихую Папалину и в Арктический институт Визе.

"Прибыли Рудольф 6 мая, пройдя маршрутом: Гукер - Альджер - Комсомольский - Геллер - Ганна - Гофман - Райнер - Рудольф. Магнитные и астрономические определения сделали семи пунктах. Определено склонение точностью полградуса 30 ориентированных точек маршрута. Карте архипелага много ошибок. На Геллере нашли остатки каменной хижины Уэльмана и могилы. В юго-восточном углу хижины сложили 150 килограммов мяса, две шкуры. На мысу Ганны на западной оконечности небольшой гряды около гурия положен ящик с провизией, 10 литров керосина. Между мысом Шреттер Гогенлоэ и мысом Габермана Рудольфа открыты два небольших острова. Погода дорога благоприятствовали. Помогала охота. Предварительные результаты измерений сообщу. Аппаратура снаряжение в порядке. Свора и личный состав здоровы. Шлют привет".

Быстро получили ответ: "Дорогие товарищи!

В день 1 мая, подытоживая девятимесячную работу коллектива зимовщиков, мысленно были с вами, находящимися в походе. С великой радостью встретили сегодня сообщение о благополучном успешном завершении первой половины важнейшей и нелегкой работы. Ваш успех есть наш общий успех, воодушевляющий весь коллектив на успешное завершение поставленных перед нами задач. Товарищеский привет и поздравления с 1 мая и пожелание успешного завершения начатого вами дела.

По поручению товарищей - треугольник".

На этом кончается дневник похода. Кончился и сам поход - быстро наступившая весна вызвала подвижку льда з проливах. Появились большие разводья, и путь назад был отрезан.

Но мы не сразу это поняли.