Глава 18. Приготовления к походу на юг

Санная партия, отправлявшаяся на юг, должна была покинуть зимовку 29 октября, поэтому мы принялись за окончательные приготовления к этому главному путешествию, имевшему целью достижение Южного полюса, сразу же после возвращения из поездки для устройства склада. Я решил, что на юг отправятся четыре человека, считая в том числе и меня, и что мы возьмем провизии на 91 день. Это количество продовольствия вместе с прочим снаряжением доведет нагрузку каждой лошади до того предельного веса, который был установлен опытным путем. Надо напомнить, что, составляя план экспедиции в начале 1907 года, я предполагал, что будет отправлена еще одна партия на восток через Ледяной барьер, по направлению к Земле короля Эдуарда VII, с заданием разрешить по возможности тайну самого Барьера и получить некоторые сведения относительно страны, находящейся по ту сторону от него. Несчастная случайность, из-за которой мы остались всего-навсего лишь с четырьмя лошадьми, заставила меня отказаться от этого плана. Лошади должны были отправиться на юг, автомобиль не смог бы проехать по барьерному льду, а собаки были необходимы для устройства складов, предназначенных для Южной партии. Я решил поэтому сосредоточить все усилия санных партий на достижении полюсов, географического и магнитного, и отправить третью партию к Западным горам для изучения геологии этой области и прежде всего для отыскания там полезных ископаемых.

В свой отряд для похода на юг я включил Адамса, Маршалла и Уайлда. На некоторое расстояние нас должна сопровождать вспомогательная партия, чтобы мы могли начать свое путешествие, уже пройдя торосистый лед, от какого-нибудь места за утесом Минна-Блаф с более свежими силами. С собой мы брали четырех лошадей с четырьмя санями. Не без сожаления оставлял я автомобиль, но опыт использования его вблизи зимовки показал, что он совершенно не может передвигаться по рыхлому снегу. Во время же путешествия для устройства складов мы убедились, что поверхность барьерного льда покрыта именно таким снегом, даже более мягким и глубоким по сравнению с встречавшимся в 1902 году, во время экспедиции "Дискавери".

Я был совершенно убежден в том, что для передвижения по Барьеру при таком состоянии его поверхности непригоден ни один вид колесного транспорта. Колеса непременно уходили бы в снег все глубже и глубже, пока автомобиль не лег бы на снег всем корпусом. Мы изменили устройство колес и свели вес автомобиля до минимума, удалив все части, без которых как-то можно было обойтись, но и при этом он лишь с трудом передвигался по рыхлому снегу. Если бы мы прицепили сзади груз, автомобиль оказался бы совершенно бесполезным. Он не сдвинулся бы с места и ведущие колеса вращались бы вхолостую, пробивая для себя дыры в снегу. Подвязав полозья к передним колесам и поставив широкие ведущие колеса с шипами, мы получили бы возможность провести автомобиль через некоторые участки рыхлого снега, но зато такое устройство оказалось бы неудовлетворительным на твердом неровном льду. Постоянная смена колес, конечно, отняла бы слишком много времени. Я полагался на наших лошадок и счел за лучшее отказаться от попытки использовать автомобиль в путешествии на юг. Снабжение Южной партии провизией служило предметом многих и продолжительных обсуждений. Этим вопросом особенно тщательно занимался Маршалл, он выяснил относительную питательность различных пищевых продуктов. К тому же мы могли теперь многое извлечь из опыта предшествовавших экспедиций. Решили, что ежедневный рацион наш будет 34 унции на человека. При этих условиях общий вес провизии, взятой из расчета на 91 день, составил бы примерно 773,5 фунта. Основной провизией должны были быть сухари и пеммикан. Эти сухари из пшеничной муки с 25% плазмона содержали, как показывал анализ, не более 3% воды. Пеммикан, поставленный нам фирмой Бовэ в Копенгагене, состоял из лучшей говядины, высушенной и размолотой в порошок, с добавлением 60% говяжьего жира. В нем также содержалось лишь очень небольшое количество воды. Все усилия полярного путешественника должны быть направлены к тому, чтобы провизия его содержала как можно меньше воды, так как вода здесь совершенно бесполезный груз.

Полный ежедневный рацион на одного человека включал следующие продукты:

¹ ("Emergency ration" - дословно; неприкосновенный паек; высокопитательный пищевой концентрат, употребляемый в английской армии в исключительных случаях. Экспедиция Шеклтона взяла его для постоянного употребления в походах.)

Чай, соль и перец не входили в этот вес. Чая было взято около 2 унций на день для четверых; соль и перец мы разложили по маленьким мешочкам, рассчитанным на неделю. Часть сухарей взяли в измельченном виде, чтобы заправлять ими похлебку, из расчета по 1 фунту в неделю на каждого участника. Это количество входило в общий запас сухарей.

Интересно сравнить этот список с рационом санной партии "Дискавери" во время путешествия по Барьеру. Дневной рацион каждого участника того похода состоял из следующих продуктов:

Следующий список показывает общее количество провизии, взятой нами в южную экспедицию, не считая чая, соли и перца:

С зимовки мы захватили с собой только 10 фунтов чаю, а затем взяли дополнительно еще фунт в доме "Дискавери". Соль была взята с расчетом по две унции в неделю на человека, а перец - две унции на две недели на четверых. Сухари были запакованы в двадцатипятифунтовые жестянки, причем на фунт их приходилось около 14 штук. Остальные продукты мы уложили в коленкоровые мешки; каждый мешок содержал недельный запас определенного продукта. Кроме того, имелись мешки побольше, содержавшие двухнедельный запас и весившие 98 фунтов каждый.

Одежда у всех участников путешествия была довольно легкой. Во время нашей весенней санной экспедиции мы пришли к убеждению, что даже при очень низких температурах можно свободно обойтись без костюма из тяжелой толстой лоцманской ткани, самый вес которого утомляет человека. В походе вполне достаточно носить шерстяное белье и верхнюю одежду из материи, непроницаемой для ветра.

Личное снаряжение каждого состояло из следующих предметов:

 шерстяная пижама
 шерстяная рубашка
 шерстяная фуфайка 
 2 пары толстых носков
 пара финеско 
 костюм из берберийского габардина
 балаклава 
 капюшон из "бербери"
 шерстяные варежки
 меховые рукавицы 

Запасную одежду и прочее личное имущество каждый нес в мешке весом примерно в 17 фунтов. В мешках, кроме дневников, письменных принадлежностей и других мелких предметов личного пользования, находились:

 запасная шерстяная пижама 
 8 пар шерстяных носков 
 3 пары финеско запас сеннеграса 
 3 пары варежек
 запасной шерстяной шлем 
 пара подбитых шипами лыжных ботинок
 шерстяное одеяло 
 2 пары снегозащитных очков (одна с дымчатыми, другая с цветными стеклами)
 моток лампового фитиля для подвязывания рукавиц и финеско
 флаг для саней
 запас табака и спичек

У нас имелся также мешок с починочными принадлежностями, в котором находились куски материи для починки, иголки, нитки и пуговицы.

В остальное снаряжение входили:

 две палатки с кольями и матерчатым полом (каждая со всеми принадлежностями весом в 30 ф) 
 4 спальных мешка (в сухом виде вес 10 ф) 
 алюминиевая кухня с запасным котелком 
 два примуса с запасными частями 
 13 галлонов керосина 
 1 галлон метилового спирта для разжигания

Вооружение состояло из:

 двух больших ножей и револьвера калибром 450 с дюжиной патронов (вес 4 ф)

У нас также были с собой:

 4 ледоруба (весом 3 ф каждый) 
 2 лопаты (6 ф каждая) 
 8 двенадцатифутовых бамбуковых шестов 
 8 флагов для обозначения складов 
 2 колеса-счетчика для определения расстояния пройденного санями 
 4 теплые попоны проволочные путы для лошадей 
 4 торбы 
 различные ремни и металлические части для починки упряжи
 сверток пеньковой веревки, пропитанной креозотом 
 10 саж. альпийской веревки
 карты 
 два английских флага (один из них флаг королевы) и медный цилиндр, содержащий марки с изображением 
     английского флага, документы, которые мы намеревались 
     оставить в самом южном достигнутом нами пункте

У Адамса, Маршалла и меня было по большому карманному ножу. Научное снаряжение для экономии веса пришлось сократить до минимума, но все же мы были не так уж плохо обеспечены. У нас имелся:

 3-дюймовый теодолит со штативом 
 3 хронометра 
 3 карманных компаса
 6 термометров 
 1 гипсометр с двумя термометрами
 фотографическая камера с 3 дюжинами пластинок
 ящик с чертежными принадлежностями 
 2 призматических компаса
 секстан с искусственным горизонтом 
 2 экземпляра "Руководства для путешественников"
 карта и запас бумаги

Набор медикаментов заключался в небольшом кожаном чемоданчике и состоял из следующих лекарств в форме пилюль и таблеток:

 1 тюбик слабительных пилюль 
 1   »   борной кислоты 
 1   »   смеси железа с мышьяком 
 1   »   двусернокислого хинина 
 1   »   глазной мази 
 1   »   эмезина (адреналина) 
 2 тюбика гидрохлористого кокаина 
 2   »   сернокислого цинка 
 1 тюбик хлорнокислой ртути 
 1   »   экстракта алоэ 
 1   »   хлородина 
 1   »   сульфонала 
 1   »   соды с мятой 
 1   »   висмута с пепсином на активированном угле 
 1 тюбик бертолетовой соли 
 1   »   бромистого аммония 
 1   »   имбирного экстракта 
 1   »   салицилового натра 
 1   »   сернокислого морфия

Кроме того, у нас были следующие медицинские принадлежности:

 четыре перевязочных пакета для оказания первой помощи 
 две компрессные повязки
 две треугольные повязки
 две унции адсорбирующей шерсти
 два куска дерева для лубков
 одна катушка липкого пластыря
 пакет липкого пластыря на шелке
 один тюбик облаток 
 малый набор хирургического перевязочного материала
 две запасные пары снегозащитных очков и запасные стекла
 щипцы для удаления зубов
 две бутылки "ньюскина" 
 600 таблеток, приготовленных из микстуры Истона (1/8 унции) 
 6 унций "Имердженси оксо"

Там же помещались два медицинских термометра.

Общий вес лекарств и всего медицинского снаряжения был равен 7 фунтам.

Мы брали с собой четверо одиннадцатифутовых саней по числу лошадей. Каждые сани были снабжены пятью постромками для крепления груза. Одним концом постромки прикреплялись вдоль корпуса саней на равном расстоянии друг от друга. К обоим концам саней были пристроены ящики, в которых поместились инструменты, керосин, примуса, медикаменты и другие предметы. К крышке одного из этих ящиков мы привязали кухню. Упряжь для людской тяги прикреплялась к дуге саней.

Упряжь лошадей состояла из широкого кожаного ремня, опоясывавшего грудь, от которого к саням шли постромки из альпийской веревки. Для поддержки этого ремня имелся еще ремень вокруг шеи и другой - через спину с подпругой. Постромки пристегивались к стержню, привязанному в центре дуги саней. Мы очень боялись, как бы сбруя не натирала лошадям кожу, когда от замерзающей на морозе испарины образуются ледяные корки. Как выяснилось впоследствии, опасения оказались напрасными. Чтобы металл не прикасался к лошадям, все металлические части сбруи были покрыты кожей. Мы также заботились о том, чтобы сбруя очищалась от льда и грязи.

Корм для лошадей состоял из маиса и особой кормовой смеси "моджи" [Maujee], а также небольшого количества австралийского прессованного корма. На каждую лошадь приходилось 10 фунтов в день, и в общей сложности всех кормов мы взяли 900 фунтов. Как маис, так и "моджи" были упакованы в холщевые мешки весом по 8 фунтов каждый.

Я решил на время своего отсутствия возложить руководство экспедицией на Мёррея и поэтому оставил ему инструкции, предусматривающие, как казалось, даже случайности. Пристли надо было предоставить возможность исследовать геологическое строение северных склонов Эребуса. В начале декабря Армитедж, Пристли и Брокльхёрст должны были отправиться устраивать склад для Северной партии и затем обследовать область Западных гор. Все текущие научные наблюдения должны были продолжаться. В случае, если бы в проливе разошлись льды и отрезали бы наше зимовье от более южных пунктов, надлежало перенести склады к Ледниковому языку и к мысу Хижины. Мёррею предписывалось 15 января отправить на юг партию для устройства в каком-нибудь пункте за Минна-Блаф склада с достаточным количеством провизии, чтобы наша Южная партия на обратном пути могла получить там снабжение. Эта партия для устройства склада, находящаяся под командой Джойса, должна была затем вернуться к мысу Хижины, нагрузить вновь свои сани и вторично отправиться к складу, чтобы ждать там прибытия Южной партии до 10 февраля. Если бы мы не вернулись к этому времени, она должна была возвратиться обратно на мыс Хижины и оттуда на судно.

Если пролив очистится от льдов, судну, которое придет к зимовке в конце декабря или в начале января, поручалось ожидать Северную и Западную партии, которые должны были подавать ему сигналы с Масленого мыса [Butter Point]. Если до 1 февраля профессор Дэвид, Моусон и Маккей не появятся на берегу, "Нимрод" должен будет направиться в Гранитную гавань [Granite Harbour] искать там на северной стороне у входа в гавань извещения от них. В случае, если извещения не окажется, судно пойдет на север до низменного берега северной стороны Барьера Дригальского [Drygalski Barrier], держась ближе к берегу, чтобы отыскать партию. К зимовке "Нимрод" должен возвратиться не позднее 10 февраля. В случае, если Южная партия еще не вернется к этому времени, "Нимроду" снова надлежало отправиться на поиски Северной партии и обследовать побережье с тщательностью, какая только возможна при условии безопасности судна. Возвращения Южной партии следовало ожидать начиная со второй недели февраля. Людям, остающимся на зимовке, поручалось ежедневно между полуднем и 13 час. наблюдать за световым сигналом, который мы должны дать с Ледникового языка. Если лед к югу от Языка вскроется, судно время от времени должно подходить к мысу Хижины для проверки - не возвращается ли наша партия. Тем временем все коллекции и снаряжение следовало погрузить на "Нимрод", чтобы таким образом быть наготове к возвращению домой.

Необходимо было также подготовиться и на тот случай, если Южная партия не вернется. Хотя мы не строили никаких мрачных предположений, все же я оставил инструкции, как экспедиции вести себя, если нас постигнет несчастье. Эти инструкции, данные Мёррею, заключались в следующем:

"В случае невозвращения Южной партии к 25 февраля, вам предлагается выгрузить на берег у мыса Ройдс достаточное количество угля и провизии для партии из семи человек на один год. Затем вы должны предложить команде выделить трех люден, которые пожелали бы добровольно остаться. Если добровольцев не найдется, что весьма мало вероятно, то вы сами должны выбрать троих и приказать им остаться. Им вы дадите распоряжение сразу же отправиться к югу по 168° меридиану на поиски Южной партии, оставив точный срок начала поисков на усмотрение начальника группы. Всех собак вы оставите на берегу в распоряжении этой группы. Вы дадите группе инструкции произвести поиски остатков Южной партии в течение следующего лета. Вам предоставляется полное право давать всякие другие распоряжения по собственному усмотрению. С "Нимрода" надо выгрузить как можно больше сахара, фруктов и варенья. Всех остальных продуктов имеется достаточный запас, но надо по возможности добавить сладостей и какой-нибудь растительной пищи. "Нимрод" должен выгрузить также такое количество одежды, какое вы сочтете необходимым для остающейся партии из трех человек... В случае, если вернется Адамс, а я не вернусь, он должен возглавить экспедицию и действовать па основании моих инструкций. 1 марта судно должно отправиться ко входу в пролив Мак-Мёрдо, чтобы ознакомиться с ледовой обстановкой. Если там не будет тяжелых плавучих льдов, которые могли бы задержать судно, оно может еще раз вернуться к мысу Ройдс. Я полагаю, что самый крайний срок, до которого вы должны оставаться, - 10 марта 1909 года, так как, если мы не вернемся к этому времени, то, очевидно, с нами случилось несчастье".

Мои инструкции предусматривали завершение работ экспедиции во всех областях, а также те шаги, которые следовало предпринять для оказания помощи, если наша Южная партия не вернется.

К концу октября все было готово к отправлению в путь, и мы глубоко верили в успех нашего предприятия. Вспомогательная партия, состоящая из Джойса, Марстона, Пристли, Армитеджа и Брокльхёрста должна была сопровождать нас первые 10 дней. Дэй также собирался итти с этой партией, но повредил себе ногу, скатившись с крутого спуска около зимовки, и ему пришлось отказаться от участия в походе.

Погода в эти последние дни нашего пребывания в доме стояла не слишком хорошая, хотя уже замечались признаки приближающегося лета. Лошади были в форме. Самые последние дни мы занимались приспособлением саней и снаряжения, проверяли, все ли в порядке и распределено ли надлежащим образом. По вечерам писали письма домашним на тот случай, если не вернемся из неведомых стран, куда мы надеялись проникнуть.