Глава XXII. Окончательное решение

После Новоземельской экспедиции Георгий Яковлевич делал доклады в Гидрографическом управлении и Географическом обществе. Поместил в одной из распространенных газет статью с описанием летовки на Новой Земле. Сдал для опубликования в журнале "Записки по гидрографии" отчет об экспедиции.

Мысль о достижении полюса не покидала Седова. Он верил в себя, в собственное призвание, в правильность своего пути. И за успех своего дела Седов готов был пожертвовать жизнью.

Он говорил:

"Несомненно одно: полюс в соседстве с нами. Он играет какую-то роль в нашей жизни. Мы обязаны исследовать пространство между полюсом и нашей страной. Через полюс пролегают кратчайшие пути между тремя материками и кратчайший морской путь из Европы в Азию и в Америку. Я верю, что в недалеком будущем мы будем пользоваться этим путем. В течение трех путешествий на Север я видел больше свободного моря, чем льда. Но сразу ничто не делается. Первое, что нужно знать для плавания по Ледовитому океану, - это законы движения льда, и второе - район его движения, иначе говоря - расположение суши и моря. Так что же, начинать изучение с краю, не побывав в середине Ледовитого океана, у самого полюса? Или ждать, когда сделают это иностранцы?"

После знаменитого путешествия Фритьофа Нансена^* к Северному полюсу на судне "Фрам", всюду стал расти интерес к полярным областям.

^* (Нансен, Фритьоф (1861-1930) - норвежский исследователь полярных стран. В 1893-1896 годах предпринял путешествие к Северному полюсу на судне "Фрам". Около Новосибирских островов "Фрам" был затерт льдами и в течение двух лет передвигался вместе с ними. Нансен с одним из своих спутников Иоган- сеном оставили корабль и пошли пешком к полюсу. Им удалось достигнуть лишь 86°39' северной широты.)

До путешествия Нансена существовали в среде географов две теории о Северном полюсе. Одна группа географов высказывала убеждение в существовании "открытого полярного моря". Противники этой группы считали Гренландию, остров Врангеля и недавно открытую Землю Франца-Иосифа частями огромной оледеневшей суши, расположенной у полюса.

Нансен же своими теоретическими рассуждениями и особенно дрейфом судна "Фрам" доказал, что полюс окружен обширным, глубоким морем, покрытым вечными льдами, непрерывно движущимися по основному направлению с запада на восток.

После Нансена несколько иностранных экспедиций пытались дойти до Северного полюса: американец Уэлман в 1898 году, герцог Абруцкий в 1899 году, американцы Болдуин в 1901 году и Фиала в 1903 году. Все эти экспедиции к полюсу были неудачны.

В начале XX века задача достижения человеком Северного полюса, задача чисто научная, приобрела оттенок нездоровой сенсации. Склонные к ней буржуазные газеты превратили географическое понятие "полюс" в понятие финиша спортивных состязаний между представителями капиталистических организаций различных государств. Одним из наиболее настойчивых претендентов на достижение этого финиша оказался американский портовый инженер Роберт Пири. Начиная с 1897 года, он снаряжал, с короткими передышками, одну экспедицию за другой. И, наконец водрузив 5 апреля 1909 года американский флаг на дрейфующей льдине в районе Северного полюса, Пири телеграфировал президенту Тафту о "завоевании" полюса.

В том же году, незадолго до Пири, из Гренландии возвратился другой американец - Кук заявивший, что еще в 1908 году, а следовательно первым, он достиг полюса. Кука осыпали почестями. Его принимали короли. Печать всего мира восхваляла героя Арктики. Пири, вернувшись, заявил, что Кук - лжец и что на полюсе он вовсе не был.

Разгорелась полемика. Спор двух путешественников, вскрывший действительную сущность их стремлений к полюсу, долгое время оставался нерешенным. Лишь через большой промежуток времени стало известным постановление особой комиссии, рассматривавшей путевые журналы Пири. Комиссия пришла к заключению, что сомневаться в достижениях Пири, бывшего в непосредственной близости к полюсу, нет оснований. О притязаниях же Кука комиссия высказала мнение, что Кук, определивший положение полюса на глаз, но не астрономически, не может претендовать на точность. Подтвердить обвинение в подделке путевого журнала (выставленное Пири) или в сознательном искажении своего дневника комиссия не нашла оснований. Впоследствии экспедиция Мак-Милана, обследовавшая северную часть Канадского архипелага, отыскала эскимосов, сопутствовавших Куку при путешествии к полюсу, и выяснила, что Кук, отойдя на несколько дней пути от земли Эльсмира, фотографировал палатку, которая в его отчете фигурировала в качестве поставленной у полюса. Иначе говоря, обвинения Пири оказались основательными.

Едва успел замолкнуть спор между Куком и Пири, телеграф принес известие об открытии Южного полюса Амундсеном, а также о его намерении отправиться к Северному полюсу.

Все эти споры и сенсации, связанные с полюсом, имели отклик и в России. Было известно, что после всей полемики между двумя американцами остались все-таки неясности и сомнения. Сделанные при помощи секстана астрономические определения Пири и его вычисления оказались далекими от точности. Был ли он в самом деле на полюсе?

Георгий Яковлевич склонялся к мнению, что Пири не сумел точно определить, где он находился. Во всяком случае надо было проверить. Известие о предполагаемом путешествии Амундсена подтверждало мнение Седова. Если бы полюс был определен с точностью, Амундсен отказался бы от своего предприятия. Седов решил не медлить и опубликовать свой план достижения Северного полюса.

9 марта он подал рапорт на имя начальника Главного гидрографического управления.

"Промысловые и научные интересы Северного Ледовитого океана начали привлекать к себе всеобщее внимание чуть ли не с X столетия. Первыми пионерами были в Северном Ледовитом океане промышленники, устремившиеся туда за богатой добычей морского зверя, а затем и путешественники с научной целью. Многие из путешественников плавали сюда для отыскания свободного морского пути на восток, многие - для открытия новых земель и физического изучения океана и, наконец, многие для открытия Северного полюса, чтоб разрешить мировую загадку как со стороны научных полезнейших наблюдений, так и со стороны открытий. Человеческий ум до того был поглощен этой нелегкой задачей, что разрешение ее, несмотря на суровую могилу, которую путешественники по большей части там находили, сделалось сплошным национальным состязанием: здесь, помимо человеческого любопытства, главным руководящим стимулом являлись народная гордость и честь страны..."

Георгий Яковлевич на минуту отнял руку от бумаги и прочел написанное, взял новый лист бумаги и по-прежнему быстро, не замечая процесса письма, продолжал излагать свои мысли:

"...В этом состязании участвовали все культурные страны и только не было русских. А между тем горячие порывы у русских людей к открытию Северного полюса проявлялись еще во времена Ломоносова и не угасли до сих пор. Амундсен желает во что бы то ни стало оставить за Норвегией честь открытия Северного полюса, а мы пойдем в этом году и докажем всему миру, что и русские способны на этот подвиг".

Написал было: "Мы отправимся с Земли Франца-Иосифа", но зачеркнул - в рапорте это лишнее. Дальше - короткая просьба об отпуске для достижения полюса и водружения на нем национального флага.

Точка. Достаточно!

Он внимательно перечитал рапорт, расставил запятые, переписал начисто. Горел желанием сию же минуту подать рапорт начальнику. Чего медлить? Отрезать отступление - и все! Чтобы не было возврата. Тогда поневоле останется одна дорога - вперед!..

Быстро набросал проект объяснительной записки:

"Моя мысль ни в каком отношении не химера, она безусловно осуществима. Ледовитый океан привлекал к себе внимание чуть ли не с X столетия, а суровый Север грозил бедой отважным морякам. Однако опасности не остановили смелых: человеческий ум до того поглощен великой задачей, что разрешение ее сделалось сплошным состязанием для всех наций. В этом состязании участвовали все государства, даже сухопутная Австрия; не было только России. Горько и обидно! Амундсен хочет идти к северу в 1913 году. А мы можем пойти уже в этом году, если только русское общество захочет серьезно подумать о возможном достижении полюса именно нами, а не иностранцами, и поддержат меня. У меня намечен личный состав экспедиции.

Главная цель моя - достижение полюса как вполне определенной астрономической точки. Будет ли она установлена на льдине, пловучей или неподвижной, или в каких-либо других обстоятельствах - безразлично.

Во время экспедиции предстоит серьезная научная работа, и я приложу все старания эту сторону дела обставить возможно лучше. Но если, в крайнем случае, пришлось бы выбирать между достижением полюса во что бы то ни стало и производством научных наблюдений, то, говорю прямо, я предпочту первое.

Почему, несмотря на ряд отважных людей, стремившихся к полюсу, как Франклин, Нансен, Андрэ, Фиала и другие, он не открыт? Громоздкость экспедиций была одной из причин, мешавших их цели. Мои плавания в Северном океане убедили меня в том, что более скромные экспедиции всегда имеют больше шансов на успех, чем всякие иные. Мое мнение подтверждается мировыми опытами последних лет. Решение задачи стало возможнее и ближе к нам, чем раньше. Русский народ должен принести на это национальное святое дело небольшие деньги, а я приношу мою жизнь".

Так, готова и записка. Теперь - план экспедиции.

Это обдумано давно.

"В середине предстоящего лета экспедиция выходит из Архангельска в составе 14 человек и 50 собак. На Земле Франца-Иосифа предстоит зимовка, во время которой должны быть произведены гидрографические работы, астрономические и магнитные, а также изучение флоры и фауны этой земли. По возможности организуем метеорологическую и гидрологическую станции.

В 1913 году, как только наступит светлое время, идем к полюсу или на корабле или пешком по льду. В шесть месяцев, примерно с марта по сентябрь, необходимо достигнуть полюса и вернуться обратно или же, в крайнем случае, пройти в Гренландию, к Америке.

Корабль прождет у берегов Земли Франца-Иосифа или у границы льдов наперед определенное время, а если "полюсная партия" экспедиции не вернется к назначенному сроку обратно, то корабль уходит без партии домой.

В полюсную партию войдут четыре члена экспедиции с собаками, шлюпками, санями, нартами, палатками и двуколками, с лыжами или полозьями вместо колес. Экспедиция вернется не раньше осени 1913 года и не позднее лета 1914 года.

Обойдется она, по моим расчетам, от 60 до 70 тысяч рублей, то есть сравнительно дешево именно вследствие ее легкости. Надо заметить, что экспедиция к полюсу Циглера стоила до миллиона рублей. Нансена - почти столько же.

Самое судно должно быть грузоподъемностью 150-200 тонн. Разумеется, судно большей вместимости потребует немного больше затрат. Само судно обойдется приблизительно в 15 тысяч рублей. Провизия будет взята на три года. Собаки и их корм обойдутся в 1000 рублей. Геодезические инструменты, карты и книги - в 9 тысяч рублей; шлюпки, нарты, двуколки - в 500 рублей; аптечка, фотография и кинематограф - в 1500 рублей и т. д.

Подробностей сметы не привожу.

Экспедиция продлится не меньше двух лет, и расходы по содержанию ее личного состава определяются в 15 тысяч рублей..."