26.09.2013

В Барнауле найдена могила Петра Целищева, знаменитого полярника, прославившего город

В середине прошлого века в Советском Союзе произошло два примечательных события – запущен первый в мире искусственный спутник Земли и к Южному полюсу направлена первая антарктическая экспедиция. И случилось так, что одним из тех, кто был зачислен в состав участников экспедиции, оказался барнаулец Пётр Дмитриевич Целищев.

К тому времени это был уже заслуженный человек, о котором в одном из номеров журнала «Огонек» под его фотографией написали «Снайпер эфира, знаменитый радист Арктики и Антарктиды».

Исчезнувшая улица

Его отец, Д. П. Целищев, поселился в Барнауле в начале XX века, будучи капитаном речного флота. Летом он водил большие пароходы от Барнаула до самого устья Оби. Вот и в апреле 1917 года навигация началась рано, капитан отправился в первый рейс, взяв с собой жену Марию Павловну и мальчиков Петю и Колю. В их отсутствие полыхнул знаменитый барнаульский пожар, спаливший полгорода, в том числе сгорел и их хороший дом, который стоял рядом с всем известной баней на Никитинской.

Большой новый дом Дмитрий Петрович купил на Горе, на улице Ивановский Лог, той самой, которую когда-то облюбовали самые первые поселенцы еще до прихода демидовцев. Найти эту улицу больше никогда не удастся, ее давно нет, совсем снесли с лица земли при строительстве автомобильного моста через Обь. Вот в этом Ивановском Логу на самой верхней его оконечности прошли детство и юность Петюши, как звала его мама Мария Павловна.

В школе организовали кружок радиолюбителей, и Пётр получил в нем первые навыки, выучил азбуку Морзе, собрал детекторный приемник Целищев, фотоаппарат, Антарктидаи начал проводить сеансы радиосвязи. Он выходил на контакт с другими радиолюбителями и по ночам вел с ними долгие разговоры. Ничего не понимающая бабушка испуганно крестилась, опасаясь, что внук «повредился» и разговаривает сам с собой.

После окончания средней школы выросший у реки Пётр оформился на работу радистом в Енисейское пароходство и вскоре освоил всю восточную часть Арктического побережья. Незабываемым было повторение опасного маршрута легендарных папанинцев – многомесячный дрейф станции «Северный полюс – 4» на льдине по Ледовитому океану.

В 1955 году судьба уготовила ему подарок. При формировании первой советской экспедиции в Антарктиду в числе других радистов была названа кандидатура П. Д. Целищева. Его утвердили, и целый год он обеспечивал связь с родиной на южном полярном рубеже нашей планеты.

Заслуги П. Д. Целищева родина очень высоко оценила: не на войне, а в мирной жизни он заработал многочисленные награды, в том числе орден Красного Знамени, «Знак Почета», даже орден Ленина. Но это был необыкновенно скромный человек. Скорее всего, свою работу он считал рядовым занятием, мог рассказать о том, что испытал и видел, но никогда не говорил о своих наградах. О них рассказали родители. Никто не видел его с орденами и медалями на пиджаке, может быть, даже нет ни одной его фотографии со всеми регалиями. Правда, был какой-то особый редкий знак, которым он готов был гордиться. Это награда, которой удостаивались очень немногие радисты мира.

Последним этапом его полярной одиссеи была третья советская экспедиция в Антарктиду в 1958 году. Экспедиция отправилась из Калининграда 21 ноября 1957 года на теплоходе «Кооперация». Перед этим полярники целый месяц жили в этом, тогда новом российском городе, еще недавно называвшимся Кёнигсбергом, не восстановленном после войны полностью, кругом были развалины и груды камня. «Кооперация» отошла от причала под трогательные гудки всех кораблей, стоящих в порту, при большом стечении людей, провожающих экспедицию.

Прошли Балтийское море, Кильский канал. Потом было беспокойное Северное море, пролив Ла-Манш, в котором с одной стороны видны были берега Англии, с другой – Франции. Издалека посмотрели на берега Португалии и Испании, Гибралтар очаровал всех красотой железнодорожных и автомобильных мостов. По пути встретили два советских корабля, с которых земляки кричали: «Счастливого плавания к берегам Антарктиды!», а с «Кооперации» им отвечали: «Спасибо, дорогие друзья».

На теплоходе будущие зимовщики загорали, случалось, и обгорали до волдырей под горячим экваториальным солнцем, а на самом экваторе по традиции устроили скромный праздник с Нептуном и танцами, на котором из-за недостатка дам Петру Дмитриевичу показалось скучновато. Путь долгий, развлечений мало – музыку послушать, поговорить с друзьями, написать письмо, которое удалось передать на борт встретившегося советского корабля, чтобы отправили по почте из Калининграда. При желании можно было посмотреть кино. Атлантический океан в этот раз был спокойным, погода теплой, киноэкран установили на открытом воздухе. Почти три десятка картин было в фильмотеке «Кооперации». По вечерам под шум морской воды за бортом смотрели их путешественники, а на небе за ними присматривали луна и непривычные созвездия Южного полушария. В тропических водах можно было понаблюдать за акулами, которые то ли из любопытства сопровождали корабль, то ли ждали, не перепадет ли какая случайная добыча.

Последнюю неделю перед приходом в Антарктиду корабль пробирался среди огромных айсбергов многометровой высоты, перемежающихся частыми перемычками из крупнобитого льда. На пятьдесят первый день после отплытия из Калининграда теплоход с трудом подошел к станции Мирный. Дизельэлектроход «Обь» пробил канал во льду, но у «Кооперации» не хватило сил, пришлось «Оби» на буксире подводить его ближе к берегу. Вновь прибывшие полярники увидели множество пингвинов, словно пришедших их встречать. Все нетерпеливо защелками фотоаппаратами.

Спасли моряков

Наконец сошли на берег и сначала занялись разгрузкой, потом проводили на корабль тех товарищей, которых сменили, и тогда приступили каждый к своей работе. А в Антарктиде ликует лето! Конечно, не снимешь зимнюю одежду и не сходишь на пляж, но при полном безветрии солнце печет так, что все обожгли себе лицо, особенно губы. Без затемненных очков ходить было невозможно, и температура была самая летняя +1 градус. Солнце не заходило почти круглые сутки. Однажды к полярникам заглянули моряки с австралийского корабля, и трое из них нечаянно искупались в луже. Они пришли на радиостанцию мокрые и стуча зубами. Пришлось переодеть в сухое и по обычаю подлечить русской водкой.

В этот раз работа Петра Дмитриевича отличалась особой сложностью. Длительное время он один прожил на станции «Оазис», то есть помимо основной работы вел научные наблюдения и передавал результаты на основную базу Мирного. «Зима прошла нормально, - писал он, – то есть было все: и мороз, и ветер, и метель, но прошла хорошо, никто не замерз и ничего не поломалось. Были интересные полеты наших самолетов через Южный географический полюс на австралийскую станцию Мауссон и операция по спасению бельгийских полярников, все прошло хорошо». Кроме всего прочего, Пётр Дмитриевич ежедневно проводил радионаблюдения сигналов третьего искусственного спутника Земли, и хотя самого спутника ни разу не видел, ему однажды удалось пять минут наблюдать ракету-носитель. Работы было так много, что скучать было некогда.

Условия для жизни на станции были довольно комфортные – уютная теплая комната на двоих с видом на море. Часто можно было наблюдать сказочные картины: по зеркальной поверхности воды плыли отдельные ледяные поля с неподвижно лежащими тюленями, блаженствующими под солнцем, а рядом плавали пингвины. На соседних островах пингвины выводили птенцов, оттуда слышались их громкие крики, а по всему морскому горизонту видны были огромные айсберги, отражающиеся в воде.

В январе 1959 года Пётр Дмитриевич передал аппаратуру вновь прибывшей смене полярников, распрощался с Мирным и вместе с другими на дизельэлектроходе «Обь» отправился на строительство новой полярной станции Лазарева...

Возвращение

Своей семьи у полярника в этот момент не было, но жили в Барнауле престарелые родители, о которых некому было заботиться. К шестидесятым годам их здоровье ухудшилось, Пётр Дмитриевич не сразу, но решил, что надо возвращаться в родной город. Приехав в Барнаул, он поступил на работу в речное пароходство и был вовлечен в общественные дела, его избрали в Совет народных депутатов Центрального района, и потом он был депутатом еще несколько раз. Очень беспокойным и ответственным депутатом. Однажды у соседей обвалился крутой берег до самого порога дома. Не задумываясь, Пётр Дмитриевич поселил их у себя. И они жили в его доме до тех пор, пока не решился вопрос с новым жильем.

Человек он был непростой, к тому же не очень общительный, но, как говорят те, кто с ним работал, особых проблем он не создавал, жил себе и жил. Семьи у него не было, родители умерли, друзьями да знакомыми в таком возрасте уже не обзаводятся, и коротал свои дни Пётр Дмитриевич бобылем, как бог на душу положит. Умер он на 72-м году жизни в студеном феврале 1984 года, …замерзнув у печки в родительском доме. Судьба, определившая всю его ипостась, замкнула свой круг – человек, покорявший оба полюса планеты, погиб от холода в полном одиночестве по непонятной и неустановленной причине у себя дома. А ведь за его плечами был дрейф на льдине в составе полярной экспедиции СП-4, зимовки в Антарктиде, годы работы на Диксоне, где опасностей было несоизмеримо больше, но с судьбой, как известно, не спорят.

Трава забвения

…Могилу знаменитого полярника, о котором еще в 1957 году писали в журнале «Огонек», на Черницком кладбище мы искали несколько дней. После его смерти прошло почти 30 лет, а так как ни родных, ни близких в Барнауле у Петра Дмитриевича не было, то, стало быть, и за могилкой его никто не ухаживал, и мы совершенно отчетливо представляли, в каком виде она сейчас может быть. Но чтобы ее совсем не было…

Шел уже по-осеннему затяжной дождь, в мокрой траве и бурьяне по колено, а кое-где и по пояс мы обходили могилу за могилой, ориентируясь на дату смерти П. Д. Целищева и день его захоронения, но результат был нулевой. Если бы не работники Черницкого кладбища, с чьей помощью нам удалось установить квартал, в котором он нашел свое последнее пристанище, нам бы пришлось наобум обходить все 100 гектаров, которые занимает кладбище. А так у нас был хотя бы примерный сектор поиска. Однако на участке, где, согласно полустертой записи в журнале регистрации умерших, был похоронен Пётр Целищев, оказалось больше десятка безымянных могил, и какая из них чья, поди гадай, если могильная плита так отмыта дождями, что на ней следов краски нет и в помине, а сама могила уже сравнялась с землей и заросла бурьяном.

Дождь все не успокаивался, и было решено свернуть наши поиски с тем, чтобы приехать сюда в следующий раз.

Нашли? Нашли!

Через неделю мы возобновили поиски могилы полярника Петра Целищева, уговорив поехать вместе с нами Александра Михайловича Устинова, который лично хорошо знал Петра Дмитриевича, более того, семь лет назад именно он совершенно случайно обнаружил его могилу, когда шел на могилу своей матери. Впрочем, случайность это или закономерность, утверждать не беремся, так как его мама училась в одной школе с Петром Целищевым, дружила с ним и его родителями, и сам полярник не раз бывал у них дома в гостях. Однако на похоронах Целищева Александр Устинов не был и, следовательно, не мог знать о месте его погребения. Словом, как говорит сам Александр Михайлович, у покойников есть способность спрятаться или показаться в какой-то совершенно определенный момент, вот он ему и показался. Мистика? Тогда, семь лет назад, Александр Устинов написал письмо в администрацию города с просьбой привести в порядок могилу полярника, и мэрия помогла – могилку подправили, установили на ней новую плиту. Теперь нам предстояло ее отыскать. По словам Александра Устинова, могила Целищева была возле самой дороги, и это место он хорошо запомнил. Обыскали все кусты, каждый метр не на один раз прошли – нет могилы Целищева, есть на этом месте другие, но все безымянные.

Уставшие, вконец расстроенные, решили заехать к заведующему Черницким кладбищем Сергею Семёнову, поплакаться, так сказать, в жилетку. Подъезжаем, а добрейшая душа Сергей Иванович уже сам к нам навстречу, я, говорит, тут для вас списочек подготовил, может быть, пригодится, я тоже с вами поеду, поищу. В «списочке» оказалось 25 фамилий умерших барнаульцев, захороненных почти в одно время с Целищевым и практически на одном пятачке. Стали искать снова, методом исключения остановились на трех могилах, погребенные в них и в журнале захоронений оказались рядом. В итоге перед нами оказались две безымянные могилы – вторая от дороги и третья от нее. Вторая могила от дороги смотрелась получше - был холмик над могилой, была современная бетонная плита, которая к тому же слегка качалась, если на нее нажать рукой. Сергей Семёнов подтвердил, что лет семь назад рабочие кладбища по заданию мэра подправляли здесь какую-то могилу, возможно, это и есть та самая, которую мы ищем. Надпись на могильной плите была смыта, по еле-еле видным контурам букв с трудом можно было угадать, «Ц» это или «Щ», хотя нам, как вы сами понимаете, казалось, что это именно «Ц».

Остановившись у двух безымянных могил, я понял, что наши поиски зашли в тупик. Признаюсь, для самого себя я уже решил, в какой из них лежит Пётр Целищев. Однако права на ошибку я не имел и, вернувшись в редакцию, стал искать криминалистов, только с их помощью можно было безошибочно установить кто есть кто. Как оказалось, в городском управлении полиции штатных криминалистов нет, они есть в структуре УВД края, но только представив, сколько инстанций надо пройти и сколько бумаг надо написать, чтобы провести экспертизу почти исчезнувшей надписи на могильной плите, я сразу отказался от этого варианта. Совершенно неожиданно помощь пришла из АлтГУ – без всяких бумаг, по одному телефонному звонку на другой день мы уже ехали на Черницкое кладбище с заведующим криминалистической лабораторией юридического факультета Артуром Кнолем, который всю свою жизнь посвятил этому непростому даже для специалистов делу. Однако в полевых условиях да после дождей и его опыт не помог, пришлось могильную плиту везти в лабораторию университета. Через несколько дней Артур Давыдович дал заключение: на плиту когда-то были нанесены данные Петра Целищева.

24 сентября мы вернули могильную плиту на ее прежнее место, написав на ней фамилию, имя и отчество нашего земляка -полярника Петра Дмитриевича Целищева, который достойно и честно служил Отчизне в самых суровых на свете условиях.

Михаил Зимогор, Елена НОСКОВА

Источники:

1. info-vb.ru
2. info-vb.ru