Глава XVIII. На родине

После двухлетнего героического плавания осиротелый "Фока" возвращался к родным берегам. Что ждет участников экспедиции дома, кто встретит их?..

Встретила война...

Маяки потушены. Первый встречный пароход спрятался под берег и погасил огни, приняв свет синего фальшфейера на борту еле плывшего "Фоки" за свет прожектора с неприятельского крейсера, а гул салютной пушки седовцев - за открытие враждебных действий.

На следующий день "Фока" вошел в маленькую гавань Рынды - небольшого промыслового становища на Мурмане. Его обитатели-простые поморы-рыбаки - отнеслись к седовцам с исключительной сердечностью.

Когда "Фока" подходил к Рынде, Кушаков стоял на мостике как командир. Был он в белом кителе с золотыми морскими пуговицами и в морской фуражке. Китель был не по росту: в плечах широк, а в животе тесен. Все знали - китель был Седова. Знали также, что у Кушакова есть что надеть, даже форменный сюртук... Кушаков смотрел героем.

Сойдя на берег, он сейчас же отправился в телеграфную контору.

Главную телеграмму - царю - составил очень ловко. Упомянул о смерти Седова, но о причине ее умолчал. Честь благополучного возвращения "Фоки", конечно, приписал себе.

День в Рынде был лучшим днем. Потом посыпались удары. В один из ближайших дней четверо седовцев, пересев на почтовый пароход, прибыли в Архангельск. В таможне на них накинулась банда чиновников. Перерыли багаж, грубо обращались с приборами, пытались вскрыть коробки со снятой кинолентой и вторично стали требовать пошлину за эти ленты.

Все вернулись оборванные, грязные, засаленные. Ни у кого не было денег. Когда в Рынде пришлось платить за первые телеграммы о возвращении, после долгих поисков собрали на корабле несколько десятков рублей. Заняли денег, послали телеграмму комитету снаряжения экспедиции: "Благополучно вернулись, вышлите денег на дорогу, одежду и расплатиться в Архангельске".

В ответ пришла депеша: "Денег нет, обойдетесь своими средствами. Напоминаем: ваше жалование, согласно условию, за всю экспедицию выплачено полностью в первый же год. Входя в положение, на второй год комитет выдал семейным пособия. Не производите расходов за счет комитета".

Все отравляло радость возвращения. Вместо счастливого свидания с родными и друзьями - хлопоты, споры, переговоры с властями.

Весть о возвращении седовской экспедиции затерялась в газетах среди донесений с фронта империалистической войны и ура-патриотических статей. Никому не было до нее дела. Появились лишь две-три телеграммы с кратким изложением трагедии, случившейся на Севере. Только и всего.

А совсем недавно, перед началом войны, имя Седова не сходило с газетных полос, хотя тон всех высказываний был отнюдь не благожелательным.

Правительство отпустило морскому министерству деньги на организацию поисковой экспедиции, во главе которой был поставлен капитан первого ранга Ислямов. При отплытии этой экспедиции летом 1914 года носились упорные слухи, что Ислямов везет с собой приказ министра вернуть Седова в Россию, а в случае неповиновения - арестовать. Газета "Архангельск", подтверждавшая эти слухи, писала:

"В высших морских сферах весьма отрицательно относятся к седовской экспедиции. Это отрицательное отношение проявилось после того, как выяснилась вся несерьезность экспедиции. Передают, что морской министр на докладе о необходимости розысков Седова заявил: "Найти, арестовать, заковать в кандалы и привезти обратно". Может быть, слова министра выдумала досужая молва, но они во всяком случае довольно точно характеризуют отношение морских сфер к экспедиции".

Опровержения заметка не вызвала.

Седов послал с Новой Земли копии научных работ экспедиции. Ими, казалось, должны были заинтересоваться научные учреждения. Этого не случилось.

Таково было отношение к Седову, когда, наконец, были посланы суда на помощь экспедиции. Все три судна, посланные за Седовым, - "Андромеда", "Печора" и "Герта" - опоздали. Два первых - с самолетом - выяснили, что "Фока" с Новой Земли ушел. Когда Ислямов на третьем судне - "Герте" - прибыл к мысу Флора, он нашел там только записку седовцев. "Фока" в это время выбирался из льдов своими силами.

На "спасение" седовцев были отпущены сотни тысяч рублей. Но те же самые седовцы, прибыв в Архангельск, оказались без денег, без крова и без одежды. И некому было им помочь. Более состоятельные участники экспедиции выбрались из Архангельска на собственные средства. Но матросы больше месяца прожили на полуразрушенном, затонувшем у берега "Фоке" на положении нищих. Кушаков и секретарь седовского комитета Белавенец приезжали в Архангельск забрать с судна наиболее ценные предметы и шкуры "для подарка царю". Но денег для рас. платы с командой не привезли.

Только после того, как отчаявшиеся матросы послали телеграмму царю, и ряда скандальных газетных заметок морское министерство получило приказ расплатиться с командой.

А имущество и промысловая добыча "Святого Фоки" были проданы с аукциона за гроши, чтобы покрыть иск одного из поставщиков экспедиции.

Многочисленные научные материалы экспедиции, двухлетние метеорологические, магнитные и астрономические наблюдения, геологические, ботанические и биологические коллекции, дневники, рисунки северных сияний - все это долгое время оставалось необработанным, так как деньги для этой цели не были отпущены.