Гибель "Жаннетты"

13 сентября. До 18 часов чрезвычайно сильный северо-восточный шторм. Бурное море. В катере набралось много воды, и у него сильный крен.

14 сентября. Барометр поднимается, волнение на море улеглось к полудню, ветер перешел к югу. Катер делает один узел - курс на запад. Второй катер и китобойный вельбот не видны.

15 сентября. Слабый южный ветер. Сильная морская зыбь, скоро, впрочем, затихшая. Эриксен в полдень определил широту. Мои руки со вчерашнего дня совсем не действуют. Мы сшили вместе обе части запасного паруса. Идем медленно, делая не более полузла.

16 сентября. В 4 часа безветрие. Глубина полтора метра. Позавтракали. Укрепили шесть весел и идем к югу. Впереди и слева вырисовывается земля. В 9 часов наскочили на мель на расстоянии больше мили от берега. До 18 часов бились, чтобы сняться с мели. Низкая и плоская линия земли тянется на восток и на запад. Наконец в 18 часов подошли к нагроможденным массам тонкого льда и пристали к ним.

17 сентября. Встали в 6 часов и позавтракали. В 8 часов снялись со льда и попробовали идти. Через несколько сот метров сели на мель. Освободились, опять мель. Сделали плот. Решили разгрузиться и пойти к берегу вброд. К 12 часам нагрузили плот палатками, кухонными плитами, ящиками, но, несмотря на прибой, который должен был поддерживать его, плот сел на мель. В 14 час. 45 мин. все, за исключением доктора, Бонда, Эриксена и меня, отправились с первой частью груза, Вода доходит до коленей. Земля в полутора милях. Вернулись в 16 час. 15 мин. Протолкнули бот ближе к берегу. Отправили вторую часть груза (Коллинс и Сам совершенно выбились из сил и остались на берегу). В 18 час. 45 мин. команда вернулась. Снова начали проталкивать к берегу бот, протолкнули на одну восьмую мили. Затем все вышли и понесли груз к берегу.

Я высадился на берег в 20 часов. Темно, метель. Коллинс развел хороший костер; я отправил всех, за исключением доктора, Сама, Бойда, Эриксена, на бот, а к 22 часам наше имущество было на берегу.

18 сентября. Начали разводить большой костер, чтобы обсушиться. Почва такая сырая, что за ночь мы еще больше промокли. После полудня отправил людей на бот. Они принесли спирт, всю нашу одежду, ящик с инструментами. Костер горел весь день, чтобы можно было хорошо высушить одежду. Надо готовиться к походу.

19 сентября. Я отдал распоряжение готовиться к выступлению после обеда. Мы оставляем спальные мешки. Из них можно сделать обмотки для ног.

Алексей застрелил большую чайку, и мы сварили из нее суп к ужину. Кроме того, у нас был чай и 6 унций пеммикана. В 14 час. 45 мин. выступили в поход, а в 16 час. 30 мин. стали лагерем. Груз слишком велик, а люди измучены. Ли стонет и жалуется; Эриксен, Бойд и Сам прихрамывают. Три остановки по 15 минут каждая не помогли. Плохая дорога. Всюду молодой лед, и мы идем по тонкой корке, временами проваливаясь по колено.

Мы продвигаемся вперед очень медленно. Солнце ярко светит и дает возможность определить курс. В общем, движемся к югу, но из-за мшистых болот и многочисленных озер, покрытых тонким льдом, приходится делать обходы. Эриксен задерживает нас. От частых остановок ему не легче. В 11 час. 5 мин. я был вынужден объявить общий привал, так как Эриксен совершенно выбился из сил. Прошли 4 мили. Бойд и Сам прошли их неплохо, но не могли ничего нести, у всех пропала чувствительность пальцев ног, а у некоторых даже почти всей ноги. Ужасная неделя, проведенная в катерах, сильно нам повредила.

21 сентября. Бойд и Сам шли совсем хорошо, а Эриксен лучше, чем вчера, но все еще ужасно медленно.

Сегодня 101-й день со времени гибели "Жаннетты". Что это за место? Это важный вопрос. По моему подсчету, мы теперь в 35 милях от следующей станции и в 87 милях от ближайшего поселения. После утреннего завтрака у нас остается пищи на два дня, а с нами трое больных, которые не могут пройти более 5 или 6 миль в день. Я, конечно, не могу их оставить, а они не в силах продвигаться с необходимой быстротой.

26 сентября. Встали в 5 час. 30 мин. Позавтракали в 6 час. 30 мин. (чай, 40 граммов пеммикана). Доктор сообщил неприятную новость. У Эриксена на подошве ноги язва. Он еще может ходить, но через несколько дней нога совсем перестанет действовать.

27 сентября. После холодной и бессонной ночи (почти все не спали) на рассвете выпили чай, а в 5 час. 15 мин. позавтракали - 40 граммов пеммикана. Осталось еще на одну еду. Вчера вечером мы добавили ко второй кружке чая пол-унции спирта.

У Эриксена от язвы на ноге обнажены мышцы.

Доктор не скрывает, что придется ампутировать обе ноги наполовину, а может быть, и полностью.

Я считаю, что мы в 4 1/2 милях от места, находящегося против Сагастыря. Завтра это выяснится. К нашему удивлению, мы нашли отпечатки обуви на снегу. Они шли от воды к откосу. По словам Алексея, след свежий, не больше двух дней. С откоса вдоль реки виднеются три предмета, напоминающие хижины.

28 сентября. В 8 часов пустились в путь; в 8 час. 45 мин. первая остановка. Пройдена миля. Мы так устали, что все, не исключая меня, заснули. В дальнейшем я через каждые 20 минут делал десятиминутную остановку.

На берегу видны следы двух людей. В 11 час. 10 мин. мы подошли к хижине. Судя по остаткам еды и свежему пеплу, в ней прошлую ночь были люди.

29 сентября. Сто девятый день. Я надеялся, что наутро будет достаточно крепкий лед, чтобы пересечь реку, так как мы не можем стоять на месте. У нас нет ни бота, ни материалов для сооружения плота, хотя бы и неустойчивого. С обеих сторон нас окружает вода, а припасов только на несколько дней.

Неприятно сознавать, что мы в безвыходном положении. Состояние Эриксена становится все более тяжелым. Доктор сказал мне сегодня, что, если в ближайшее время Эриксен не попадет в обстановку, где ему будет обеспечен надлежащий уход и медицинская помощь, что возможно только при продолжительном пребывании в каком-нибудь поселении, - его жизни грозит опасность. Несколько дней тому назад у него появились симптомы, заставляющие опасаться судорожного зажатия челюстей и смерти. Действительно, трудно представить, как он может поправиться. Если мы пойдем вперед и я заставлю его идти с нами, это сократит ему жизнь.

Если же я задержусь здесь со всем отрядом, мы ненадолго продлим его жизнь, но сами рискуем погибнуть от истощения. В нашей жизни наступил критический момент. Я ничего не могу сделать.

Пока не замерзнет река или не будет сооружен плот, нельзя перебраться через реку.

1 октября. Доктор ампутировал сегодня пальцы на ноге у бедного Эриксена. Нет сомнения, что придется ампутировать все пальцы, если только Эриксен до этого времени не умрет или мы не подойдем к какому-нибудь поселению. У него остался только один палец на левой ноге.

Температура - 8°. В 7 час. 30 мин. я увидел, как Ниндеманн и Алексей пересекли реку. Я сейчас же велел команде переносить груз.

На шлюпках к устью Лены.

Где мы теперь? Я думаю, в низовьях реки Лены. Сагастырь для нас оказался мифом. Мы видели только две старые хижины и больше ничего. Моя карта просто бесполезна. Мы должны пробиваться к югу.

3 октября. Сто тринадцатый день.

Мы не прошли еще и мили, как вдруг я провалился сквозь лед по плечи. Меня удержал только мой вещевой мешок. Не успел я выкарабкаться, как в 50 метрах от меня Гертц провалился до шеи, а за ним Коллинс по пояс. Положение было крайне опасное. Мы обледенели, и могло оказаться, что мы отморозили ноги; тем не менее заковыляли дальше. К 15 час. 45 мин. подошли к месту, рядом с которым должна быть хижина. Но это была только земляная насыпь. Теперь ужин. Кроме собаки, ничего не было. Я приказал Иверсену убить ее и выпотрошить.

5 октября. Сто пятнадцатый день. До прихода помощи придется ограничиться 200 граммами собачьего мяса в день.

Юго-западный шторм продолжался. У Эриксена началось омэртвение ног. Операция бесполезна, да он ее, вероятно, и не выдержал бы. Иногда к нему возвращалось сознание.

6 октября. Сто шестнадцатый день. Встали в 7 час. 30 мин. Выпили по кружке спитого чая, добавив пол-унции спирта. Все очень слабы. Шторм несколько утихает. Алексей снова отправляется на охоту.

В 8 час. 45 мин. скончался наш товарищ Эриксен. Я сказал над его телом несколько слов, чтобы ободрить и поддержать команду. Алексей вернулся с пустыми руками. Слишком сильная вьюга. Что будет с нами? ...До ближайшего поселения 25 миль.

7 октября. Сто семнадцатый день. К завтраку съели последнее собачье мясо и выпили чай. Сегодня в котелок были опущены последние чаинки, и нам предстоит поход в 25 миль без всякой пищи, если не считать двух кварт спирта и щепотки чая старого завара.

9 октября. Сто девятнадцатый день. Встали в 4 час. 30 мин. - К завтраку унция спирта в пинте горячей воды. Доктор отметил, что спирт очень полезен, так как заменяет пищу, предотвращает терзающие боли в животе и поддерживает силы. Мы расходуем по 3 унции в день в соответствии с указанием доктора.

9 октября. Сто девятнадцатый день. Встали в 4 часа 30 мин. - унция спирта.

Отправил вперед за помощью Ниндеманна и Нороса. Они берут с собой одеяло, ружье, 40 патронов, 2 унции спирта. Им предписано идти по западному берегу реки до тех пор, пока они не встретят поселения; сказал им несколько слов ободрения.

Мы выступили в 8 часов, пересекли приток, провалились сквозь лед. Остановились, развели огонь, высушили одежду. В 10 час. 30 мин. двинулись дальше. Ли выбился из сил. В час подошли к берегу реки. Привал. К обеду унция спирта. Алексей застрелил трех серых куропаток; сделали из них суп.

10 октября. Сто двадцатый день. В 5 час. 30 мин. последние пол-унции спирта. В 6 час. 30 мин. послал Алексея на охоту за куропатками.

Едим куски оленьей кожи. Вчера утром съел свои обмотки для ног из оленьей кожи.

К ужину только ложка глицерина. Все обессилели и очень слабы, но не теряем бодрости.

11 октября. Сто двадцать первый день. Юго-западный шторм со снегом. Не в силах идти дальше. Вместо еды ложка глицерина и горячая вода. Вблизи не видно дров.

15 октября. Сто двадцать пятый день. На завтрак чай из кипрея и две пары старых сапог. Решили двинуться с восходом солнца.

17 октября. Сто двадцать седьмой день. Алексей умирает. День рождения Коллинса - ему исполнилось сорок лет. К закату Алексей скончался от истощения. Прикрыли его флагом.

18 октября. Сто двадцать восьмой день. Спокойный, мягкий день, падает снег. После полудня похоронили Алексея. Мы отнесли его на речной лед и прикрыли ледяными плитами.

19 октября. Сто двадцать девятый день. Разрезали палатку, чтобы сделать обувь. Доктор отправился вперед - отыскать место для нового привала, но в темноте сбился с пути.

20 октября. Сто тридцатый день. Ясно, солнечно, но очень холодно. Ли и Каак погибают.

21 октября. Сто тридцать первый день. Около полуночи обнаружили, что Каак, лежавший между мною и доктором, скончался. Около полудня скончался Ли.

22 октября. Сто тридцать второй день. Мы слишком слабы и не можем снести тела Ли и Каака на лед. Я с доктором и Коллинсом отнесли трупы за угол, так что их не видно.

23 октября. Сто тридцать третий день. Все очень слабы. Спали или лежали целый день. До наступления сумерек собрали немного дров. У нас нет обуви. Ноги болят.

24 октября. Сто тридцать четвертый день. Тяжелая ночь.

25 октября. Сто тридцать пятый день.

26 октября. Сто тридцать шестой день.

27 октября. Сто тридцать седьмой день. Иверсен свалился с ног.

28 октября. Сто тридцать восьмой день. Иверсен скончался рано утром.

29 октября. Сто тридцать девятый день. Ночью скончался Дресслер.