До встречи, мыс Картеш!

Перед отъездом состоялось наше последнее, прощальное по­гружение у отдаленного острова, с которого хорошо была вид­на впечатляющая панорама открытого моря. На северной око­нечности острова морской прибой разбивался о каменный берег; высокая волна плавно накатывалась на отполирован­ный до блеска гранит скал и, взлетая вверх, превращалась в белую пену и брызги. Здесь стоял постоянный гул, задувал резкий ветер. И мы не рискнули начать погружение у неспо­койного берега, а выбрали песчаный пляж, защищенный от ветра стеной соснового бора. Всего несколько сотен метров отделяли эту площадку от голых скал, но как различались северный и южный берега острова! На одном в сердце посе­лялась какая-то неясная тревога, на другом все чувствовали себя, словно у ласкового и гостеприимного хозяина.

Готовы фотобоксы, подводные ружья, гидрокостюмы. Мож­но отправляться в глубину. Плывем в незнакомых местах, ря­дом напарник. Все здесь ново, все интересно, поглядываю по сторонам, порой забывая о том, что в руках фотоаппарат. Вот в кустах мелькнула серебристая рыбина. Это метровая треска спешит скрыться от аквалангиста, приняв его за тюленя. Еле успеваешь нацелить на нее фотоаппарат. Еще диковина: изящно проплыв над кустом ламинарии, плоская камбала опусти­лась на камень. Берем курс на нее, но она тут же исчезает из глаз, используя защитную окраску. Однако приметили место. Вроде бы камень как камень. На нем ясно видны светлые прожилки по темному фону. Пальцы рук закоченели, но те­перь-то уж аппарат наготове - успеваем щелкнуть раз-дру­гой. А камбала будто приросла к каменному ложу. Приходит­ся побеспокоить затаившуюся беглянку, чтобы окончательно убедиться, что она здесь, перед нами, и что снимали не просто кусок дна. В аппарате цветная пленка - уж ее-то рыбехе не обмануть!

На живописно отвесном утесе поселились живописной клумбой актинии

Плывем дальше вдоль берега, то поднимаясь немного вверх, то погружаясь на доступную нам глубину. Обнаружи­ваем отвесную каменную стену; на глубине десяти - двена­дцати метров стена уходит под берег, образуя подобие ниши. Заплываем в нее. Черный камень выступающего козырька весь в пестрых пятнах: это актинии облюбовали укромное местеч­ко, Их тут множество. Некоторые распустили лепестки-щу­пальца и, по всей видимости, поджидают добычу. А вот непо­нятные на первый взгляд зеленоватые наросты на каменном ложе - это спрятавшиеся актинии. Чтобы узнать, каким обра­зом эти морские животные меняют форму, ставим небольшой опыт: чуть шевелим пальцем одну из красоток. Ножка ее начинает медленно раздуваться, а щупальца - неторопливо сворачиваться; потом она съеживается, все быстрее и быстрее, и, в конце концов, принимает облик неприметных соседок. Наш опыт удался: у актинии сработала реакция на заглатывание пищи, и теперь лишь через некоторое время эта хищница вновь распустит свой привлекательный венчик-цветок.

Если дотронуться до актинии, она начинает заворачивать щупальца внутрь себя и превращается в малоприметную кочку

Нельзя было не залюбоваться этими животными. Их коло­ния в каменной нише напоминала ковер, сотканный из кре­мовых, желтых, розовых и белых нитей. И если своеобразный ландшафт Беломорья - его берега - запечатлевается в памя­ти перелесками или одиночными кряжистыми сосенками на скалах, то глубины моря - каменной стеной, покрытой ярки­ми и пышными „морскими цветами» - актиниями.

Мы знали, что они представляют собой неподвижных жи­вотных, размножающихся как почкованием, так и яйцеклет­ками. Рядом с крупными взрослыми актиниями виднелись маленькие «грибочки», растущие из края их ножек.

Считается, что актинии, обжигая особыми стрекательными клетками мелких животных и рыб, захватывают их щупаль­цами и поедают. Однако сколько мы ни прикасались рукой без перчатки к их «лепесткам», это не вызывало никаких бо­лезненных или даже неприятных ощущений. Видимо, кожа на руках просто сильно огрубела от работы в холодной воде. Как же иначе объяснить, что актинии не остаются без добы­чи? Зазевайся жертва - и ей несдобровать! Но все же в этом надо бы воочию убедиться. Поэтому я наблюдаю одинокую актинию. Вот она как бы прилепила к себе небольшую рыбку.

'Спрятавшиеся' актинии

Сфотографировав ее и проследив всю сцену охоты, убежда­юсь - рыбка поймана классически, точно «по теории». Сна­чала жертва застряла в щупальцах. Потом ножка актинии сокращается, а щупальца обвиваются вокруг рыбки. Наконец актиния свертывается в комок так, что снаружи торчит только рыбий хвост.

Ищем еще интересные объекты для фотографирования. Мой напарник - Марк Толчинский, с которым мы не раз пу­тешествовали на подводных тропах,- ныряет к подножию скалы. Наблюдая за ним, вижу: сигналит мне рукой. Оказы­вается, у основания утеса он нашел маленький пушистый ко­мочек. Это голотурия. Голотурии, как и морские ежи и звез­ды, относятся к типу иглокожих. Форма тела этих животных очень оригинальна и напоминает огурец. Отсюда и назва­ние - по-латыни «голотурия» и означает «огурец». Однако видов этих животных великое множество. Та голотурия, кото­рую нашел Марк, больше походит на крупного слизня со множеством трубчатых ножек-присосок на спинке. С их по­мощью голотурия передвигается по дну. Размер ее тела не очень велик - сантиметров семь-восемь в длину и три-четыре в ширину. Брюшко ее голое, без бахромы, способно прикреп­ляться к подводным предметам.

Забавное это животное, я несколько раз сфотографировал его, осветив яркой вспышкой. Но для меня этот темный комо­чек был одним из обыкновенных обитателей моря. Марк же рассматривал голотурию очень долго. Из литературы он знал, что есть виды голотурий, способных к самокалечению: при сильном раздражении они выбрасывают свои внутренние органы наружу. Впрочем, они быстро восстанавливаются - регенерируются. И Марк тревожил голотурию, имитируя на­падение хищника. Но темный комок, покрытый иглами, не изъявил желания расставаться со своим желудком. Впослед­ствии оказалось, что найденный нами экземпляр морского огурца - неизвестная ранее на Белом море разновидность.

Незаметно подошел к концу наш первый визит в Беломорье. Уезжая домой, прощаемся с морем, с людьми, так теп­ло встретившими нас на мысе Картеш. Впечатления от путе­шествий в подводном мире переполняют нас. Но мы увозим и опыт погружений. А о том, что они были не напрасны,- свидетельствует приглашение на Беломорскую, биостанцию следующей весной.